Саида Абанеева - Богов любимцы. Том 2

– Нет, Кирилл, не удача и случай должны решить это дело, а закон и справедливость.

– Но разве не случай спас тебя от его козней? Ты сомневаешься в Божьем Суде и готов поверить суду земному?

– Закон выше воли правителей, ибо правители смертны, а закон – вечен. Правосудие должно и будет торжествовать.

– Когда состоится суд?

– Немедленно по возвращении во дворец.

– Я готов ответить за свои слова на любом суде, – сказал Артакс.

– Как вы собираетесь доказать вину кесаря? – встревоженным шепотом спросил Кирилл, когда они бок о бок поехали по дороге, ведущей в Константинополь.

– Он сам докажет свою вину.

– Кесарь не такой человек. Он будет отрицать все до последней возможности.

– Поживем – увидим, – ответил Артакс и, дав шпоры лошади, стал догонять далеко опередившую их свиту наследника.

– … слушается дело о покушении на жизнь наследника престола Михаила Палеолога. Обвиняемый – кесарь Варда. Обвинитель – Артакс, лицо без определенных занятий и подданства. Свидетелем обвинения выступает философ Кирилл. Свидетелем защиты выступает наследник престола Михаил Палеолог.

При последних словах судьи невнятный ропот изумления прокатился по огромному залу заседаний. Судья строго постучал молотком.

– Я требую уважения к суду. Слово предоставляется свидетелю обвинения. Свидетель, прошу вас подняться на кафедру и принести присягу.

Бледный от волнения философ быстрым шагом поднялся на кафедру и, положив ладонь на толстый том с золотым крестом на переплете, произнес слова присяги.

– Свидетель, что вы имеете сообщить суду по данному делу?

– Ваша честь, мне нечего сообщить высокому суду, кроме своих догадок и подозрений, поэтому я отказываюсь от предоставляемого мне слова.

Гул изумления, вызванный заявлением свидетеля, возник одновременно во всех концах зала, и даже судья не сразу взялся за молоток, чтобы призвать присутствующих к порядку.

– Свидетель обвинения от дачи показаний отказался за недостаточностью фактов. Слово предоставляется свидетелю защиты. Свидетель, прошу вас пройти на кафедру и принести присягу.

Наследник, казавшийся еще более хрупким под высокими сводами зала заседаний, поднялся на кафедру и ломким юношеским голосом произнес слова присяги.

– Свидетель, сообщите суду все, что вам известно по данному делу.

– Ваша честь, кесарь Варда является моим опекуном со дня смерти моего отца, басилевса. И было бы черной неблагодарностью с моей стороны поверить в его вероломство. Вот, собственно, все, что я имею сообщить высокому суду.

– Займите свое место, свидетель. Слово предоставляется обвиняемому.

– Ваша честь, предоставление слова обвиняемому прежде обвинителя является нарушением судебной процедуры, – шепотом, который был слышен даже в самых дальних углах зала, произнес секретарь.

– Уж не думаете ли вы, сударь, что я хуже вас знаю процедуру? – вскинув брови, спросил судья, а кесарь Варда тем временем уже занял место на кафедре.

– Надеюсь, высокий суд со всей беспристрастностью разберется в этом деле, – дрожащим от праведного негодования голосом произнес он. – Я старый больной человек, и мне трудно снести такой позор на старости лет. Наследник Михаил для меня дороже родного сына. Невозможно было оскорбить меня сильнее, чем обвинив в покушении на его жизнь. Я слишком стар, чтобы стремиться к власти. Мне пора уже подумать о душе, ибо недалек тот день, когда не земной, но Божий суд призовет меня к ответу. Смогу ли я предстать перед Создателем, имя на душе столь тяжкий грех? Я закончил, ваша честь.

– Займите свое место, обвиняемый. Слово имеет обвинитель.

– Ваша честь, – после присяги на Библии произнес Артакс. – Ко мне случайно попало письмо, в котором кесарь Варда требует от своих помощников застрелить наследника Михаила во время охоты, если тому удастся избежать падения с лошади.

– Может ли обвинение представить суду этот документ? – спросил судья.

– Да, ваша честь, – ответил Артакс и опустил руку в карман куртки.

– Мерзавцы! – вскричал кесарь, бросаясь к нему. – Ведь приказал же я им уничтожить письмо сразу по прочтении!

Секретарь растерянно взглянул на судью, который один сохранял спокойствие среди взволнованных свидетелей этой сцены.

– Возьмите у обвинителя письмо и передайте суду.

Секретарь взял из рук Артакса сложенный вчетверо листок бумаги и передал судье. При гробовом молчании зала судья развернул листок и убедился в том, что он девственно чист.