Эдит Гамильтон - Мифология. Бессмертные истории о богах и героях

Полиник был похоронен ценой жизни сестры. Теперь его душе ничто не препятствовало переправиться через реку в царстве мертвых и обрести приют в подземной обители. Но остальные вожди, пришедшие вместе с ним завоевывать Фивы, лежали непогребенные, и запрет Креонта навсегда лишал их надежды на упокоение.

Адраст, единственный из семерых противников Фив оставшийся в живых, отправился к афинскому царю Тесею просить, чтобы тот убедил фиванцев разрешить похоронить мертвых. С ним были матери и сыновья погибших.

— Царь, вызволи аргосские тела! <���…> вели вернуть <���…> и сжалься над бедами, над горем матерей <���…> похоронить детей их молят руки, — воззвал Адраст к Тесею. — <���…> Все города другие слабы. Ваш один бы с делом справился. Афины сочувствуют несчастью [306] Реплики здесь и далее, если нет дополнительных примечаний: Еврипид. Умоляющие. Перевод И. Ф. Анненского. Вставки в квадратных скобках — текст Эдит Гамильтон. .

Но Тесей отказал.

— Неужто мне в союз вступать с тобою? [Ты сам повел на Фивы свой народ. И] если плохо придумал, так последствия неси ты сам своей придумки. Мы при чем же?

Тогда в разговор двух царей вмешалась Эфра, мать Тесея, к которой в первую очередь обратились с мольбой измученные горем матери непогребенных.

— Дерзну ль с тобой о чести говорить Тесеевой и об афинской чести?

— Да, говори! — позволил Тесей и внимательно выслушал все ее доводы.

— Остерегись, не делаешь ли ты ошибки, царь Тесей, когда не хочешь восстановить их честь. <���…> Страха не знаю я, когда тебя зову против мужей, которые мешают убитому быть погребенным; силой вступись за них и эллинский закон от дерзких рук спаси, Тесей. В охране божественных законов вся надежда, вся сила городов.

— Твои внушения, родная, не прозвучали даром, — промолвил Тесей. — <���…> Мертвых уговорю вернуть им. Но в запасе и меч у нас. <���…> Только воля афинского народа на поход должна быть нам. <���…> если обсудить я дам им это дело, то охотней они пойдут. И разве я не сам освободил народ и граждан созвал из подданных [и правом голоса их равным наделил]?

Он отправился созывать народное собрание, а горемычные просительницы вместе с Эфрой остались ждать, что принесет их погибшим детям волеизъявление афинян — надежду или муки. «Город Паллады, сжалься! Переступать народных прав не давай людям! Ты не пособник злодею! Правде одной ты в нужде помогаешь», — молили они. Тесей вернулся с добрыми вестями. Собрание постановило сообщить фиванцам, что Афины хотят ладить с соседями, но злодеяний терпеть не станут. Гонец должен будет сказать Креонту следующее: «Отдай для погребенья аргосские тела, уважь закон, который требует так поступить по праву. А если не уважишь, то жди войны, поскольку защитить должны мы тех, кто беззащитен» [307] Данная реплика — текст Эдит Гамильтон. . Речь Тесея прервало появление фиванского посланника.

— Кто господин страны у вас? <���…> Кому ж слова Креонта передам?

— Начало речи ложно, чужестранец, — покачал головой Тесей. — Ты ищешь здесь господ. Но город наш монарха не имеет — он свободен, и граждане посменно каждый год его делами правят.

— [Ну нет, такое не для наших Фив]! — вскричал посланник. — Одною град фиванский волей крепок: в нем ни толпа, ни бойкий на язык дел не решит его вития. <���…> Да и вообще: ну, дело ль, чтоб невежды, чтоб чернь кормилом правила?

— Власть одного есть худшее из зол для города, — пустился в разъяснения Тесей. — <���…> А равенство? Совсем другое дело, коли закон написан, если он для всех — один; коль слабый в правом деле и богача осилит. <���…> Где власть в руках народа, там дети всем на радость: это — свежий прилив народной мощи. Лишь царю дух юности кичливой страшен. Царство он бережет и юношей казнит.

На этом Тесей счел, что с фиванского посланника довольно, и перешел к делу.

— [Возвращайся в Фивы и объяви: мы понимаем, мир войны прекрасней. Лишь глупец войну начнет, стремясь поработить слабейших. Мы не хотим вам зла.] Погребенья оставшимся на поле битвы я хочу, и только. <���…> Похороните мертвых, потому что таков закон Эллады. <���…> Дайте ж мир усопшим, пусть их земля засыплет. И на свет откуда что явилось, пусть вернется — дыхание в эфир, а тело в землю. Здесь человек — жилец, земля его вскормила оболочку, и не людям — земле она принадлежит. [Прах к праху.] <���…> Дайте нам земле предать убитых <���…> А не то я силою их вызволю.