Антонио Дионис - Геракл

Только тут Алкмена отрешилась от дивного сна, бросаясь на грудь появившемуся на пороге супругу.

— Я видела тебя во сне! — раскрасневшись от счастья, прошептала царица. Но о полете и всем остальном из стыда умолчала.

Ничего не происходит без того, чтобы не иметь последствий — через некоторое время после возвращения супруга Алкмена обнаружила, что беременна.

Теперь она стала вести покойную и размеренную жизнь, стараясь ничем не повредить младенцу. А спустя месяц или два предсказательница-эфиопка пообещала Амфитриону и его супруге двойню.

Зевс был доволен проделкой, потирая от удовольствия руки и с нетерпением ожидая первенца Алкмены.

Гера скрипела зубами и дулась, дав слово, что любовница божественного супруга не подвергнется никаким испытаниям.

Светлый Олимп, шушукаясь и подсмеиваясь, с нетерпением ожидал развязки столь опасного приключения. Сонм богов не верил, что Гера спустит измену.

Богиня в бешенстве целыми днями колесила по небу, распугивая стаи перелетных птиц и гоняя коней до полусмерти.

Наконец, когда все сроки прошли, а терпение Алкмены иссякло, подошло время родов.

Царица сидела в купальне. Свежие струи омывали ее тело, бурунчиками пенясь вокруг огромного живота.

— Когда это кончится? — плаксиво пожаловалась царица старой прислужнице.

Чем меньше времени оставалось до разрешения от бремени, тем более портился характер царицы. Лежа по ночам без сна, Алкмена сама удивлялась, откуда вдруг эти непредсказуемые приступы ярости, сменяющиеся тихими слезами. Вкус ее изменился совершенно. Царица, никогда, даже в детстве, не любившая сладкое, теперь съедала горы фруктов, и не могла насытиться.

У тебя будут крепкие первенцы! — утешали ее прислужницы, опасливо поглядывая на живот, горой возвышавшийся, отчего царица казалась ниже ростом и удивительно безобразной.

Алкмена даже супругу старалась не попадаться на глаза, проводя дни в увитой диким виноградом и плетями розовых кустов беседке.

Зевс, сделавшись невидимым, часто украдкой навещал любимую, но показываться не хотел, боясь разгневать вездесущую Геру. Великий бог богов не хотел, чтобы роженица случайно споткнулась о метнувшуюся под ноги лисицу или испугалась клубка змей на дне корзины со сливами. Гера была способна на мелкое пакостничество, в котором ее потом никто не смог бы уличить.

Не то, чтобы Зевс потерял интерес к супруге или с веками меньше ее любил. Но однообразие надоедает даже в еде, а Зевс был мужчиной, и был не в силах бороться против своего естества.

Но столько мужества и преданности проявила Алкмена, так хороша была земная женщина, что Зевс не мог, не сумел преодолеть очарование, не удовлетворив свою страсть.

Он с нетерпением ожидал увидеть своего сына: лишь богам было ведомо, что лишь один из близнецов, которых принесет Алкмена, сын Амфитриона.

Второй младенец, плод любви бога богов и земной царицы, каким он будет?

Первый вскрик предродовых болей Алкмены на светлом Олимпе встретили приветственными криками.

Зевс, восседавший на золотом троне, поднял кубок за здравие матери и младенцев.

Гера кусала губы. Никогда она не видела, чтобы бог богов так сиял счастьем, ожидая рождения своих законных детей.

Лютая ненависть, дремавшая свернувшейся змеей в сердце Геры, проснулась и высунула черное жало.

А пир богов продолжался. Владыка мира Зевс поднял кубок, призывая к вниманию.

Сейчас там, на подвластной нам земле, родится мой сын! — начал Зевс. — И дам я ему власть над Грецией, и будет он моим любимым детищем!

Черная кровь прихлынула к голове Геры. Снести такую обиду было не в силах оскорбленной богини. Гера выступила вперед, холодом обдавая супруга.

Тише! Тише! Супруга Зевса хочет говорить! — пронеслось среди богов.

Слушаю тебя, о Гера! — задиристо вздернул курчавый подбородок Зевс.

Гера собралась с мыслями, хмуря брови.

О великий Зевс! Что проку в словах, сказанных за кубком вина! Так дай нерушимую клятву, что тот, кто родится в сей день и час, тот станет владыкой Греции, и все герои будут повиноваться ему!

Гера напряженно ждала ответа.

Клянусь! — с улыбкой отвечал Зевс, осушая золотой кубок.

Никто не заметил притаившуюся в углу хитрую обманщицу Ату, мгновенно накинувшую на бога Зевса невидимую сеть обмана и лжи. Не заметил великий властелин небес подвоха, продолжая празднество в ожидании добрых вестей с земли.

А Гера, обернувшись волчицей, быстрее ветра неслась к далеким Микенам. Там, во дворце, у выложенного мрамором бассейна с фонтаном забавлялась с ручным рысенком аргосская царица. Жена персеида Офенела дразнила звереныша привязанным к веревке пучком шерсти. Рысенок прыгал на игрушку, смешно выставляя коготки и, промахнувшись, шлепался на пол.