Дмитрий Шеппинг - Древние славяне

На войну король идет,
жен и дев на бой зовет.

Жен и дев послал вперед,
Позади парней ведет.

Тут промолвил старый дед:
«У меня, мол, сына нет.

Есть три дочки у меня —
Три голубки краше дня.

Ну–ка, старшая, ступай,
За отца ты долг отдай».

«Пан–отец, я не пойду, —
На войне я смерть найду».

«Ну–ка, средняя, ступай,
За отца ты долг отдай».

«Пан–отец, я не пойду —
На войне я смерть найду».

Повернув к отцу лицо,
Молвит младшая словцо:

«Ни к чему печаль твоя,
На войну отправлюсь я.

Вороного для меня
Ты купи с седлом коня.

Злату саблю на ремне,
В руки пистолеты мне».

«Дочь, в бою ты не была,
А война, Варвара, зла.

Не спеши вперед, не рвись:
Лучше позади держись…»

Форму примеряли ей —
Слезы на глазах парней.

Сесть верхом она спешит,
Плачут мать с отцом навзрыд.

Но Варвара, как всегда,
И спокойна, и тверда.

Конь гарцует вороной,
Трижды лагерь за спиной.

Сам король был удивлен,
Обратился к войску он:

«Вот солдат уж так солдат!
Лих, красив… Не парень — хват!

Будь он девой молодой, —
Был бы вмиг моей женой».

«Я девица, свет–король,
Дал словцо, держать изволь!»

Наша пани бродит —
места не находит,
песню напевает,
слезы проливает:

«Ох ты, ох, мой боже,
что я натворила,
из–за ветки сохлой
розу упустила.

А ведь за Дунаем
я бы королевой,
я бы королевой
стать могла немецкой.

Я бы увидала,
как играет море,
как Дунай заводит
песню на просторе».

Песенку княгини
лишь один подслушал,
лишь один подслушал
парень из конюшни.

«Княже мой, что знаю —
рассказать я мог бы,
рассказать я мог бы,
кабы не боялся!»

«Говори, не бойся,
будешь мне роднею,
на твою защиту
встану я горою».

«Твоя пани бродит —
места не находит,
песню напевает,
слезы проливает:

«Ох ты, ох, мой боже,
что я натворила,
из–за ветки сохлой
розу упустила.

А ведь за Дунаем
я бы королевой,
я бы королевой
стать могла немецкой.

Я бы увидала,
как играет море,
как Дунай заводит
песню на просторе».

«Милая, оденься,
так блеснув нарядом,
чтоб не смерк он рядом
с месяцем и солнцем.

С месяцем и солнцем,
с звездочками в небе,
с звездочками в небе,
с рыбками морскими.

Станешь ты любимой
женушкой моею,
коль Дунай три раза
переплыть сумеешь!»

Вот ее на берег
вынесло волною.
«Стала ли я, княже,
милою женою?»

«Станешь ты любимой
женушкой моею,
коль Дунай вторично
переплыть сумеешь!»

Вновь ее на берег
вынесло волною.
«Стала ли я, княже,
милою женою?»

«Станешь ты любимой
женушкой моею,
коль Дунай еще раз
переплыть сумеешь!»

Поплыла — да сладить
трудно с быстриною.
«Нет, не стала, княже,
милой я женою!»

«Рыбаки, бросайте
сети поскорее, —
вон моя княгиня
сгинула в пучине!»

Первый раз тащили —
платье зацепили,
снова потащили —
всю ее добыли.

Дома у колодца
погребли богато,
выложили стёжку
золотом дукатов.

Этот Янош удалой
побороться б еще мог,
если б в хате не оставил
свой строченый поясок.

Баба старая взяла
да его и предала,
рассказала, как на лавке
поясок его нашла.

Так его подстерегли,
руки, ноги оплели
и тотчас же, темной ночкой,
в Рожняву повели.

Паны с башенки глядят
на Яноша, на солдат,
как ведут они беднягу,
карабинами грозят.

А когда привели,
все с приветом подошли:
Здравствуй, здравствуй, милый птенчик,
мы тебя подстерегли.

Господа, прошу я вас,
если пробил смертный час,
дайте пояс мой строченый
взять мне в руки хоть раз.