Кретьен Труа - Персеваль, или повесть о Граале

,
И должен я в монастыри
Всегда входить, чтоб там внутри
Молиться Господу не всуе.
Ему молитву вознесу я,
Как только в Божий дом войду,
И Он мне нынче даст еду,
Что так нужна мне поутру».
Итак, он подошёл к шатру,
Который не закрыт был, кстати.
Посередине на кровати
Под покрывалом шелковым
Что же увидел он? Пред ним
Девица на одре спала.
Совсем одна она была,
Без свиты и девиц-служанок.
Ушли девицы спозаранок
Цветов и свежих трав нарвать,
Чтоб ими пол в шатре устлать,
Как было то заведено.
И он вошёл неслышно, но
Коню случилось оступиться.
От шума этого девица
Вдруг пробудилась, и простак
К ней обратился, молвив так:
«Девица, к вам с приветом я,
Так мне велела мать моя.
Она дала мне наставленье
Приветствовать без промедленья
Девиц, где б я ни встретил их».
Та задрожала, в этот миг
Решив, что мальчик полоумный.
Она б сочла себя безумной,
Когда могла бы допустить
Наедине хоть миг с ним быть.
«Уйди, юнец, иль худо станет,
Коль друг мой здесь тебя застанет.
– Но прежде жду я поцелуя.
Клянусь главой, не досажу я,
Так мать меня учила прежь.
– Уйди, ведь сказано тебе ж.
И с поцелуем здесь не выйдет,
А если вдруг в шатре увидит
Тебя мой друг, тебе конец».
Руками сильными юнец
Схватил её бесцеремонно,
В приличиях не искушённый,
Он силой подступился к деве,
И та, хоть отбивалась в гневе
И как могла сопротивлялась,
Однако втуне так старалась:
Глаголют, юноша в тот час,
По крайней мере, двадцать раз
Поцеловал её лицо,
А видя на персте кольцо
С чистейшим изумрудом, молвил:
«Я б волю матери исполнил,
Забрав кольцо у вас. Клянусь,
На этом и остановлюсь.
Хочу его. Итак, кольцо мне!
– Нет, не получишь и запомни, –
Ему девица объявила, –
Его возьмёшь ты только силой».
Схватил её за руку малец
И с силой потянул за палец,
И так кольцом он овладел.
Себе на перст его надел,
Сказав: «Девица, вот отрада:
Теперь уеду я с наградой.
Лобзать вас слаще, ей-же-ей,
Чем в доме матушки моей
Служанку с горькими устами!»
Девица залилась слезами:
«Не уноси кольцо как вор,
Иначе ждёт меня позор.
Поверь мне, рано или поздно
Ты не избегнешь кары грозной,
Заплатишь жизнью за грабёж».
Всё слышал юноша и всё ж
К словам остался он не чуток,
Всё потому, что пуст желудок,
И голод жёг его огнём.
Увидел он кувшин с вином,
Фиал, из серебра отлитый,
Поднос из тростника, накрытый
Салфеткой белого белей.
Он снял салфетку, а под ней,
Глядь, три паштета из косули.
Но мешкать пред едой тому ли,
Кто голода не мог терпеть?
И он набросился на снедь,
Стал поглощать её кусками
И трижды жадными глотками
Фиал до дна опорожнил.
Затем, жуя, проговорил:
«Девица, я не съем всё это.
Прошу, отведайте паштета,
По одному съедим сейчас,
Паштет же третий про запас».
Та, что рыдать не прекращала,
Внимания не обращала
На речь непрошеного гостя,
Кусала длань свою от злости,
В то время как он ел и пил,
Пока свой глад не утолил.
Затем остатки и объедки
Прикрыл при помощи салфетки,
И собираясь в путь-дорогу,
Он поручил девицу Богу:
«Господь, девица, вас храни,
И не печальтесь вы, ни-ни,
Что днесь кольцо у вас беру я,
Поскольку прежде чем умру я,
Вам чем-нибудь да услужу.
Засим извольте, ухожу».
В слезах ответила девица,
Что за него ей не молиться,
Раз он своей дурной манерой
Её унизил выше меры,
Что может женщина терпеть,
А потому вовеки впредь
Услуги от него не примет
И в помощи нужды не имет,
И пусть забудет он знакомство
С девицей – жертвой вероломства.
Так слёзы, сидючи, лила
И друга своего ждала.
А был в лесу он в эту пору.
Следы копыт предстали взору,
И был он страшно удивлён,
Тем паче, что подругу он
Застал в весьма плачевном виде.
«Демуазель, приметы видя,
Я мню, здесь рыцарь был сейчас.
– О нет, сеньор, заверю вас,
Здесь юный был валлиец глупый,
До дерзости нахальный, грубый,
Он пил без удержу вино,
Что вами здесь припасено,
И съел все три паштета ваши.
– И, милая, в слезах вы? Даже
Коль всё б он выпил здесь и съел,
Я б огорчений не имел.
– Но дело здесь совсем не в том.
Я плачу о кольце моём,
Что взял он и увёз с собою.
Я б лучше умерла, не скрою,
Чем так с ним отпустить каналью».
Тут рыцарь, стиснутый печалью,
Вмиг хладнокровье потерял.
«О Боже, срам-то! – он сказал. –
Раз взял, пусть с ним и остаётся.
Но что-то было, мне сдаётся,
О чём не рассказали вы.
– Поцеловал меня, увы.
– Поцеловал? – Да, так и было,
Но против моей воли, силой.
– Скажите лучше, что по воле.
Иль не понравилось вам что ли?
Сопротивленья ни следа. –
В нём ревность вспыхнула тогда. –
Считаете, что вас не знаю?
Не так уж глуп я, уверяю,
Чтоб лицемерия не видеть.
Вы зло смогли меня обидеть,
За это кара будет вам.
Я вашей лошади не дам
Овса и кровь ей не пущу,
Покуда я не отомщу.
Подкову лошадь потеряет –
Пусть без подковы ковыляет,
А сдохнет – вслед мне прямиком
Идти вы будете пешком,
Своей одежды не меняя,
Идти, босая и нагая,
Пока его не обезглавлю.
Месть по-иному я не справлю».
Сказал и начал есть затем.
А юноша скакал меж тем
И угольщика повстречал,
Тот пред собой осла толкал.
«Скажи, виллан, с ослом который,
Как в Кардуэл добраться скоро?
Король Артур мне нужен тот,
Который рыцарство даёт.
– Найдёшь, идя прямым путём,
Ты замок на брегу морском,
Там и предстанешь пред Артуром,
То ли весёлым, то ли хмурым.
– Тогда ты мне назвать изволь
Причину, по какой король
Быть может весел или хмур.
– Скажу тебе: король Артур
Повёл все рати и знамёна
Войной на короля Риона [26] Войной на короля Риона. – Рион (Ритон) в «Истории бриттов» Гальфрида Монмутского – великан с огромной бородой, который стремится лишить бороды всех прочих, даже короля Артура. Но Артуру удается победить великана. «Тот из бород убитых им королей сделал себе меховой плащ и повелел Артуру, чтобы он тщательно выщипал свою бороду и выщипанные из нее волосы доставил ему, и, так как Артур одолел других государей, то, воздавая ему почет, он уложит волосы с его бороды поверх всех остальных. В противном случае он, Ритон, вызывает его на бой, и кто из них возьмет верх, тому достанутся плащ и борода побежденного. Они начали схватку, и в ней возобладал Артур...» (Гальфрид Монмутский. История бриттов. Жизнь Мерлина. – М.: Наука, 1984. – С. 112).Читать дальше