Ду Фу - Ду Фу. В переводах разных авторов

Тоскую за письмом...

кому пишу, зачем?

Тропка узкая

над берегом петляет.

Переправа

тропку прыткую глотает.

В челн вхожу,

качаясь и кляня помеху.

Ухожу далеко

в Облачную реку *.

Холод неба

за пределами пустыни.

Час заката...

мы же только посредине.

Конь храпит мой,

тянет в северные страны.

Жадно пьют,

перекликаясь, обезьяны.

В ясных водах

дно усеяно камнями.

Отмель белыми

усыпана песками.

Возвращенье

от печалей избавляет *,

От недугов тяжких

разом исцеляет...

Держат скалы

смертоносные откосы.

Волны рушатся

в объятия хаоса.

На ветру стою один.

Пора обратно.

Сжав поводья,

вновь вздыхаю троекратно.

В жемчуге рос вянет листва,

клены, вся роща редеет.

Горы Ушань, ущелье Усянь -

духом уныния веет.

Волны на стрежне встают в полный рост,

в небе самом волненье.

Тучи над крепостью ветер сплотил,

слил их с земною тенью.

Лес хризантем снова в цвету...

слезы иных дней жизни.

Челн одинокий в вечном плену...

сердце в садах отчизны.

Всюду в ходу нож и аршин:

шьются на зиму платья.

Белый Владыка высью пленен...

грохот вальков на закате.*

Одинокая крепость Куйфу *,

солнца косые лучи.

В стороне, где Северный Ковш *,

блеск столицы в ночи.

Обезьяны вопят... слезы душа

при третьем их крике льет.*

Еду посланцем, может быть, зря...

восьмой луны плот.*

Зала скрижалей, курильниц дым

не витает уже в головах.

Башни белеющий парапет,

тоскует свирель впотьмах.

Ты посмотри! Как прежде была

в плюще и на скалах луна,

Так и сейчас озаряет тростник

и мискантов цветы она.

Тысяча домов под защитой гор...

утра зоревой покой.

День за днем сижу в башне над рекой,

в легкой дымке голубой.

На воде ночной дремлют рыбаки,

на волнах тщеты своей.

Ласковая осень... ласточки-птенцы:

в воздухе "фей-фей", "фей-фей".

Куан Хэн * радел, с докладами входил -

к славе не обрел пути.

Книгам * посвятил жизнь свою Лю Сян *

дело сердца не в чести.

Сверстники мои, соученики...

все без малого в чинах.

На Пяти Холмах * в дорогих мехах...

на откормленных конях.

В Чанъани бьются, говорят,

как в шахматной баталии.

Событий хватит на сто лет...

не превозмочь печали.

Вельмож усадьбы и дворцы

не в тех руках, что прежде.

Одежды те же и убор -

но не на тех, что прежде.

На северных заставах гром *,

бьют гонги раз за разом.

На запад колесницы мчат

переные указы.*

И рыбы и драконы спят *,

студеная водица.

Страна родная... мирный кров...

к вам мысль моя стремится.

Обитель горняя - дворец Пэнлай * -

к Наньшань * вратами обращен.

Злащеный столп Чэнлу *...

там, где Небесная река и дождь времен.

На западе пруд Яшмовый - в него

царица-матерь Запада вошла.

С востока фиолетовая мгла

уже заставу Хань обволокла.*

Два облака - фазаньих два хвоста,

два опахала овевают трон.

В короне солнечной дракона чешуя,

лик государя озарен.

Один лежу на берегу реки...

стремительны вечерние года.

Давно ли у лазоревой цепи

влачил на перекличке цепь стыда? *

Горло ущелья Страх За Спиной *,

корень излуки Речки Кривой.

Тысячи ли... осенней порой

скрадены белой мглой.

Венчик Цветка, двойная стена *

духом величия напоена.

Лотосовый запущенный сад...

правит в нем скорбь одна.

Полог жемчужный, резные столбы,

желтых цапель парад.

Вожжи парчовые, бивни мачт,

белые чайки парят.

Сил нет смотреть: жаль эту даль...

пляски минувших дней.

Самое сердце Циньской земли...

вотчина древних царей.

Озерная гладь Куньмин... *

воистину подвиг в веках!

Штандарты, стяги Уди *

прямо стоят в глазах.

Ткачиха надежду ткет *...

луна как сама тщета.

Ветер вздымает хвост

каменного кита.*

Колышется рис в волнах,

уходит на дно во мрак.

Роса холодит лотоса скит,

пыльцы пурпурный прах.

Застава у горных врат,

дорога о двух крылах.

Не счесть здесь озер и рек...

один лишь старик-рыбак *.

Куньу *, Юйсу... сами собой

вьются дороги, змеятся пути.

Башни Лиловой северный склон