Мацуо Басё - По тропинкам севера

Зимней ночью в предместье Фукагава
Весла хлещут по ледяным волнам.
Сердце стынет во мне.
Ночь – и слезы.

В день высокого прилива [13]
Рукава землею запачканы.
Ловцы улиток весь день по полям
Бродят, бродят без роздыха.

Ответ ученику [14]
А я – человек простой!
Только вьюнок расцветает,
Ем свой утренний рис.

Старик Ду Фу [15]
Вихрь поднимая своей бородой,
Стонешь, что поздняя осень настала…
«О, кто на свет породил тебя?»

Зимой покупаю кувшин питьевой воды
Зимой горька вода со льдом!
«Но крысе водяной немного надо…» [16]
Чуть-чуть я горло увлажнил.

Ночной халат так тяжел.
Чудится мне, в дальнем царстве У [17]
С неба сыплется снег…

Где же ты, кукушка?
Вспомни, сливы начали цвести,
Лишь весна дохнула.

Ива склонилась и спит,
И кажется мне, соловей на ветке
Это ее душа.

В печали сильнее почувствуешь, что вино – великий мудрец; в нищете впервые познаешь, что деньги – божество
Пируют в дни расцвета вишен.
Но мутное вино мое бело [18],
Но с шелухою рис мой черный.

Топ-топ – лошадка моя.
Вижу себя на картине –
В просторе летних лугов.

В хижине, отстроенной после пожара
Слушаю, как градины стучат.
Лишь один я здесь не изменился,
Словно этот старый дуб.

Первая проба кисти в году
Настал новогодний праздник.
Но я печален… На память мне.
Приходит глухая осень.

Далекий зов кукушки
Напрасно прозвучал. Ведь в наши дни
Перевелись поэты.

Стихи в память поэта Сэмпу
К тебе на могилу принес
Не лотоса листья святые –
Пучок полевой травы.

Грущу, одинокий, в хижине, похоронив своего друга – монаха Доккая
Некого больше манить!
Как будто навеки замер,
Не шелохнется ковыль.

В доме Кавано Сёхи [19] стояли в надтреснутой вазе стебли цветущей дыни, рядом лежала цитра без струн, капли воды сочились и, падая на цитру, заставляли ее звучать
Стебли цветущей дыни.
Падают, падают капли со звоном…
Или это – «цветы забвенья»?

Напутствие другу
О, если ты стихов поэта не забыл,
Скажи себе в горах Саёно Накаяма:
Вот здесь он тоже отдыхал в тени! [20]

В тесной хибарке моей
Озарила все четыре угла
Луна, заглянув в окно.

Недолгий отдых в гостеприимном доме
Здесь я в море брошу наконец
Бурями истрепанную шляпу,
Рваные сандалии мои.

Рушат рис
Не узнают суровой зимы
В этом доме… Пестика дробный стук –
Словно сыплется частый град.

Послышится вдруг «шорх-шорх».
В душе тоска шевельнется…
Бамбук в морозную ночь.

На чужбине
Тоненький язычок огня, –
Застыло масло в светильнике.
Проснешься… Какая грусть!

Ворон-скиталец, взгляни!
Где гнездо твое старое?
Всюду сливы в цвету.

Поля по-зимнему глядят.
Лишь кое-где крестьяне бродят,
Сбирая листья первых трав.

Бабочки полет
Будит тихую поляну
В солнечном свету.

Вид на залив Наруми
Случается и ногам кораблей
В такой весенний день отдыхать.
Персики на морском берегу.

Встречный житель гор
Рта не разомкнул. До подбородка
Достает ему трава.

На луну загляделись.
Наконец-то мы можем вздохнуть! –
Мимолетная тучка.

Как свищет ветер осенний!
Тогда лишь поймете мои стихи,
Когда заночуете в поле.

К утренним вьюнкам
Летит с печальным звоном
Слабеющий москит.

И осенью хочется жить
Этой бабочке: пьет торопливо
С хризантемы росу.

Цветы увяли.
Сыплются, падают семена,
Как будто слезы…

Порывистый листобой
Спрятался в рощу бамбука
И понемногу утих.

На Новый год
Сколько снегов уже видели,
Но сердцем не изменились они –
Ветки сосен зеленые!

Внимательно вглядись!
Цветы пастушьей сумки
Увидишь под плетнем.

Смотрю в окно после болезни
Храма Каннон там, вдалеке,
Черепичная кровля алеет
В облаках вишневых цветов.

О, проснись, проснись!
Стань товарищем моим,
Спящий мотылек!