Аристофан - Лисистрата

Как же так! Расскажи!

Вот что сделать бы вам! Как сначала в корытах и чанах
Промываем мы шерсть и счищаем репьи, так и вам бы из города надо
Негодяев и трусов повычесать вон и повыдергать злые колючки. [48] …повыдергать злые колючки. – Аристофан намекает здесь на тайные общества (гетерии), существовавшие в Афинах в целях давления на суды и должностных лиц. На них пытался опереться Писандр, готовивший олигархический переворот.
Все повычесать вон, что свалялось в комки, что в погоне за теплым местечком
Присосалось и тянет народную кровь, их должны положить вы под ноготь.
А почистив, порядочных граждан собрать и навить их на прялку союза.
Поселенцев навить [49] Поселенцев навить… – Имеются в виду так называемые метеки, занимавшиеся ремеслом и торговлей, но не обладавшие в Афинах гражданскими правами. и союзных друзей, если нам они преданы верно.
Должников государства – и тех не забыть и прибавить к кудели гражданской,
А потом поглядеть, как живут города, что от нашей державы родились,
Как в забвенье они сиротливо лежат, словно хлопья разбросанной пряжи.
Их должны мы заботливо всех подобрать и навить на единую прялку.
Вот тогда-то спрядем мы единую нить и великий клубок намотаем.
И, основу скрепивши, соткем из него для народа афинян рубашку.

Возмутительно, право, что ткать и прясти вы хотите дела государства.
Да какое вам дело, скажи, до войны?

Это нам что за дело? Проклятый!
Знай, для женщин война – это слезы вдвойне! Для того ль сыновей мы рожаем,
Чтоб на бой и на смерть провожать сыновей?

Замолчи! О, не надо про горе!

И к тому же в года, когда юность цветет, когда хочется радость увидеть,
Из-за ваших походов, как вдовы, мы спим. Ну, про нас говорить я не стану.
Наших девушек бедных мне жалко до слез, что стареются, сидя за прялкой.

Но мужчина ведь тоже стареется, а?

У мужчин это дело другое,
Он домой возвратится с седой годовой и возьмет себе девочку в жены.
А у женщины бедной пора недолга, и когда не возьмут ее к сроку,
Уж потом не польстится никто на нее, и старуха сидит и гадает.

Да, конечно, кто может еще полюбить…

Ну, а ты-то чего? И когда ты помрешь?
Закажи себе гроб, а могилка уж ждет!
А кутью, так и быть, для тебя я сварю!
Вот держи, я дарю тебе венчик!

А вот это на саван прими от меня!

Эти ленты к венку от меня получи.
Так чего же ты ждешь? К челноку поспеши!
Отплывает Харон. [50] Харон – в древнегреческой мифологии перевозчик через реку Ахеронт, текущую в царстве мертвых.
Он тебя и зовет и торопит.

Ну как стерпеть такое оскорбление?
Свидетель Зевс, сейчас бегу в собрание,
Пусть все увидят, что со мною сделали.

Обижен, что тебя не отпевали мы?
Утешься, друг, на третьи сутки поутру
Мы по тебе поминки справим славные.

Дольше спать нам не годится! Мы от граждан рождены.
Нет, плащи мы наземь скинем, приготовимся к борьбе.
Пахнет здесь большой бедой.
Худшим, чем казалось, злом.
Хитрый план виден тут.
Гиппиеву [51] Гиппий – тиран, правивший в Афинах в конце VI в. до н. э. тиранию ясно, ясно чую я.
Ах, боюсь, подошли
От спартанцев сюда
Хитрые и злые люди и, с Клисфеном сговорясь,
Этих женщин ненавистных подучили воровски
Завладеть казною нашей.
Боги, чем же
Я теперь стану жить?

Разве дело, чтобы стали граждан женщины учить,
Чтобы женщины посмели о доспехах рассуждать.
Помирить нас захотели с кем – с лаконскими людьми?
А ведь в пасти волка злого больше правды, чем у них.
Нет, сограждане, тирана против нас плетется сеть.
Но не дам тирану править над собой, остерегусь.
Меч отточенный я буду в ветви миртовой носить
И по рынку, как Гармодий, [52] Гармодий – один из двух убийц тирана Гиппарха. В день, назначенный для убийства, заговорщики, спрятав мечи под ветвями мирта, собрались на священный праздник. Тираноубийцам был поставлен памятник на центральной площади Афин. при оружии гулять.
Рядом с ним пускай поставят и меня. Ведь подвиг мой
Так же славен: злой старухе по зубам хочу я дать.