Unknown - Navsegda

— Ничего себе! Вот теперь я точно не хочу с ней встречаться. И не понимаю,

почему хотите с ней встретиться вы.

— Да пойми же! — возбужденно восклицает Сьюзен. — Она всегда, всегда хотела

иметь дочь. Всегда. А у нее два сына. И ни один еще не женат. — Сьюзен умолкает,

покраснев. — Я ужасна? Хочу использовать невестку, чтобы заставить подругу

завидовать.

Не знаю, потому ли, что я заранее ненавижу Ребекку, или потому, что мне приятно

доставить удовольствие Сьюзен, но я соглашаюсь пойти с ней на ужин с подругой.

— Наденем сочетающиеся платья? — предлагаю я и поддразниваю ее: — Может,

скажем, что только что вместе лепили вазочки в гончарной мастерской?

Сьюзен от души смеется.

— Порой я бываю первостатейной стервой, так что спасибо за понимание.

Вздремнув немного, мы начинаем собираться на ужин. Я слышу, как Сьюзен без

конца примеряет костюмы и платья. Мне непривычно видеть ее такой неуверенной в себе.

В ресторане нам говорят, что Ребекка уже ждет нас за столиком. Сьюзен пересекает

зал чуть-чуть опережая меня, и ее подруга встает, приветствуя нас:

— Опоздали всего на две минуты! — замечает она.

Сьюзен закатывает глаза.

120

— Так вот она — та самая невестка, о которой ты не устаешь говорить, —

поворачивается Ребекка ко мне.

И я осознаю, почему на самом деле мне захотелось прийти на этот ужин — потому

что я впервые почувствовала себя невесткой Сьюзен. И не важно, при каких

обстоятельствах это произошло. Главное, что я чувствую себя чьей-то любимой

невесткой.

НОЯБРЬ

Сегодня меня приедет навестить Анна. Сьюзен пригласила ее провести с нами

выходные, и подруга приняла предложение. Она будет с минуты на минуту, и я с

нетерпением жду ее, чтобы показать, как здорово просто сидеть у бассейна, ощущая на

коже ласковые лучи солнца. Днем я съездила в магазин за закусками и бутылочками вина,

разбавленного фруктовым соком и газировкой. Последние я купила по приколу, но одну

из них уже выпила, и знаете что? Это вкуснятина!

Анна подъезжает к шести, и у Сьюзен уже спланирован весь ужин. У меня такое

впечатление, что ей до смерти скучно. Своим присутствием я заполняю ее дни, но до того

как Бен умер, до того как мы с ней сблизились, ей, наверное, было невыносимо,

душевыматывающе скучно. Она состоит в куче книжных клубов, и насколько я знаю,

ничем больше себя не занимает. Поэтому к приезду Анны готовит чуть ли не пиршество.

Зайдя на кухню, я нахожу свободный фартук, надеваю его и развожу руками:

— Чем помочь?

Сьюзен нарезает овощи с такой скоростью, что, кажется, увлекшись, полпальца

себе отхватит, но этого не происходит. Разделочная доска уже завалена нарезанными

овощами, которые Сьюзен с легкостью смахивает в большую миску.

— Подай мне ту банку, пожалуйста, — просит она.

Я подаю. Она высыпает из банки бог его знает что — вероятно, тертый сыр — в ту

же миску и ставит салат на стол.

— Салат готов. Пюре — тоже. Ростбиф жарится. Йоркширский пудинг в духовке.

Почти всё сделано, — говорит Сьюзен. — Надеюсь, Анна не сидит на диете. Я

приготовила все блюда нашего округа.

Звенит звонок, и я иду открывать дверь. На Анне белое платье и черный кардиган.

В одной руке она держит бутылку вина, в другой — сумочку. Мы часто разговариваем с

ней по телефону, но от встречи лицом к лицу сердце наполняется радостью. Она — часть

моей жизни, которую я хочу вернуть.

Анна обнимает меня, и я чувствую аромат ее духов. Он напоминает мне о времени,

когда мы ходили в бары, и пока я стояла в уголке с коктейлем, Анна была центром

внимания. Напоминает мне о наших субботних похмельях и поздних завтраках. О

незамужней жизни. Жизни, которую я любила до того, как узнала, что есть нечто лучшее.

Я так давно не чувствовала запаха Бена, что уже позабыла его аромат. Нет, я бы его

сразу же узнала, а вот описать не могу, вспомнить не могу. Я знала, что так и будет. Я

боялась этого. Но сейчас, когда это уже случилось, всё не так уж и плохо. Плохо. Но не

настолько, как я боялась.

— Ты замечательно выглядишь, — говорит Анна, мгновенно поднимая мне этим

настроение.

— Спасибо! Ты тоже! — Мне не нравится, что наш разговор звучит как-то

формально. Мы — лучшие подруги, а лучшие подруги так не говорят.

Мы проходим в кухню, и Анна обнимает Сьюзен.

— Чем мне вам помочь? — спрашивает подруга, и Сьюзен отмахивается.

121