Unknown - CH.M.Kjemeron. Vse po-nastojashhemu (Book 1)

меня любят, но они понятия не имеют, какая я на самом деле и какие пижамы мне нравятся.

Натягиваю футболку через голову, когда слышу шаги Джетта в кухне. Быстро одергиваю ее

и проверяю, не видны ли соски сквозь двойной слой ткани. Потом выхожу из спальни.

Ради всего святого.

– Эй, у тебя есть чай или что-нибудь еще?

Моментально застываю, не говоря ни слова. Я слишком занята, пялясь на его руки и

ключицы. На нем черная майка и очень обтягивающие серые спортивные штаны.

Ни. Хрена. Себе.

Не уверена, но, по-моему, татуировка на руке Джетта – это на самом деле переплетение двух

драконов, красного и синего. Красный пересекает его грудь, а синий – спину. Хвост синего

дракона уходит вверх и заканчивается, обернувшись вокруг шеи. Волны на второй руке Джетта

безумно красивы, и я могу разглядеть детали, которые до этого не заметила. Посреди

бушующего океанского хаоса качается на волнах утлая лодочка. Интересно, что это значит? Я

наконец-то отрываюсь от разглядывания его татушек, и когда наконец возвращаю взгляд к его

лицу, понимаю, что Джетт ждет от меня ответа на вопрос… какой-то. Судорожно копаюсь в

голове, пока не вспоминаю. Чай. Он попросил чаю.

– Да, в шкафчике слева.

Джетт разворачивается, и на его спине мелькает синий дракон. Мне очень хочется попросить

его снять майку.

Он достает две чашки, наливает в них воду и ставит в микроволновку. И никак не

комментирует мой наряд. Подозреваю, потому, что я выгляжу как идиотка. Супер.

Я люблю пить чай с медом, так что направляюсь к шкафчику, где стоит мед. И тут раздается

сигнал микроволновки, Джетт делает шаг, чтобы достать чашки. Мы врезаемся друг в друга на

полном ходу.

– Извини, – хором выпаливаем мы, и отодвигаемся, хотя его руки остаются на моей талии.

Джетт смеется, я тоже начинаю хохотать, но в голове бьется лишь одна мысль. Его руки на

моем теле.

Микроволновка снова подает сигнал, но он доносится откуда-то издалека, хотя я стою

совсем рядом.

– Извини, – тихо повторяет Джетт.

Он с трудом сглатывает, и я смотрю, как дергается кадык у него на шее.

– Ничего, – шепчу я в ответ.

У него и в самом деле невероятные глаза. Если смотреть в них с близкого расстояния, то

можно даже разглядеть на радужке оттенки голубого и зеленого. Словно ему в глаза брызнули

понемногу разными сверкающими красками.

И прежде чем я успеваю его остановить, Джетт наклоняется и целует меня. Я упираюсь

руками ему в грудь, чтобы оттолкнуть, но не могу найти в себе силы сделать это. По телу

разливается тепло, а губы начинают пылать. Руки помимо воли скользят по его груди и

обхватывают Джетта за плечи, притягивая его еще ближе. Он стискивает меня с такой силой,

что потом точно останутся синяки. Но меня это почему-то не волнует.

42

Я забываю дышать, сосредоточившись на замысловатом танце, который исполняют наши

рты. Язык Джетта касается моих сжатых губ, умоляя впустить его. Да, Джетт, можешь войти.

Открываю рот, и он использует эту возможность на все сто.

Ого!

Но поцелуй заканчивается так же внезапно, как и начался. Губы и язык Джетта вдруг больше

меня не касаются. Открываю глаза и обнаруживаю, что он стоит, тяжело дыша и моргая, словно

вышел из транса.

– Ты только что нарушил пятое правило. Никаких поцелуев на ночь, если этого никто не

видит, – выдыхаю я, облизывая губы. У него обалденный вкус.

– Технически и четвертое тоже, – с трудом отвечает Джетт. Он откашливается и наконец

убирает руки с моих бедер. – Но я бы все-таки посчитал это случайным контактом. Мои губы

притянуло к твоим. Помимо моей воли. Я ничего не мог с этим поделать.

Джетт смеется, хотя никак не может отдышаться. Я вдруг ловлю себя на том, что кусаю губу.

Отступаю назад, он делает то же самое.

– Ничем не могу помочь, Липовый Парень.

Открываю микроволновку и вытаскиваю чашки. Двигаю одну по стойке к Джетту, и из нее

выплескивается кипяток, чуть не обварив ему ногу.

– Прости!

Он молча качает головой, потом хватает рулон кухонных полотенец со стойки и начинает

вытирать лужу. Я решаю, что лучше всего сосредоточиться на заваривании чая, так что именно

этим и занимаюсь, когда Джетт выпрямляется и выбрасывает мокрые бумажные полотенца в

урну.

В доме слишком тихо, так что я беру свой айпод и вставляю его в купленные Хейзл колонки.

Кухню заполняют начальные аккорды «Могу ли я остаться?» Рэя Ламонтейна, и Джетт