Unknown - CH.M.Kjemeron. Vse po-nastojashhemu (Book 1)

сравнению с его жилищем это просто особняк с фонтанами и кольцевой подъездной дорожкой,

а трейлер, в котором я выросла, – отель «Четыре сезона».

Он смеется и обходит машину, чтобы открыть мне дверь, прежде чем я успеваю сама это

сделать. Я настолько удивлена, что не могу ничего поделать с застывшим на лице потрясением.

– Прости. Это привычка. Мои родители были вроде как строгими.

На секунду с Джетта слетает обычная маска жизнерадостности. Потом он снова улыбается и

ведет меня к дому. Ему требуются два ключа и два пинка ногой, чтобы открыть дверь.

– А еще есть секретный пароль, если пинки не сработают, – сообщает он мне, пропуская

внутрь.

– Какой? – шепотом спрашиваю я.

Джетт наклоняется ко мне, и его дыхание согревает мое ухо. Очень по-хорошему согревает.

Не страшно. А еще от него хорошо пахнет. Не разит потом, но и не несет «Аксом». Просто

легкий аромат… может, туалетной воды? Такой освежающий – на флаконе, вероятно, написано

что-нибудь вроде «Тропический лес». Очень вкусно. Пожалуй, я не против вдыхать его еще и

еще, но Джетт отодвигается.

– Если скажу, мне придется тебя убить.

– Ах, так значит, ты все-таки серийный убийца.

В ответ Джетт просто смеется. Бросаю на него сердитый взгляд, но он обгоняет меня и

проходит внутрь.

– Показать тебе квартиру? – Джетт обводит рукой гостиную, где стоит один из этих

страшных как смертный грех (если есть еще что-то более страшное, то он именно такой)

диванов в клетку, который он, вероятно, выбрал на какой-нибудь гаражной распродаже,

кофейный столик, заваленный пустыми красными пластиковыми стаканами, коробками из-под

пиццы и другим мужицким хламом.

– Да, конечно.

15

Пытаюсь не смотреть на пол, пока Джетт ведет меня через гостиную. За ней оказывается

кухня размером с почтовую марку. В ней полно желтых шкафчиков, стоящих тут, наверное, с

семидесятых, и всевозможных бытовых приборов, лет которым явно не меньше, чем

шкафчикам. Они такого, знаете, уродского зеленого цвета – надо было быть под кайфом, чтобы

посчитать его привлекательным.

Джетт потирает затылок, видно, что он немного смущен царящим здесь кавардаком. В

раковине тарелки, на кухонной стойке еще несколько коробок из-под пиццы, и, к тому же, в

воздухе чувствуется легкий запах прокисшего пива.

– Знаешь, я махнул рукой на попытки поддерживать здесь порядок. Мой сосед просто снова

разводит эту грязь. Он неплохой парень, только не понимает, что убираться надо постоянно. –

Меня поспешно выводят из кухни.

– М-м, ванная и туалет здесь. Там, по крайней мере, всегда чисто, у меня на этот счет

небольшой пунктик.

Джетт указывает на дверь в ванную, и я предупреждаю свой мочевой пузырь, что, как бы

надолго я здесь не задержалась, придется потерпеть, потому что ни за какие коврижки я не

воспользуюсь здешним туалетом, сколько бы Джетт меня не уверял, что он совершенно чистый.

Я скорее в лесу пописаю.

– А это… э-э… моя комната, – говорит он, открывая дверь по соседству с ванной.

Пытаюсь морально подготовиться к тому, что увижу какую-нибудь отвратительную берлогу,

но она совсем не такая. Чтобы прикрыть стены, обшитые жуткими потемневшими деревянными

панелями (кому ВООБЩЕ могло прийти в голову, что это хорошая идея?), он развесил повсюду

репродукции известных картин, которые перемежаются, насколько я понимаю, его

собственными работами. Наполовину законченные рисунки выполнены тушью на белой бумаге

– одни цветными чернилами, другие только черными.

Комнатка невелика, но благодаря картинам кажется немного больше. Из мебели в спальне

только покрытая ярко-красным пледом кровать, заваленный бумагами и заляпанный красками

стол и комод, на котором стоит лампа. Тут чисто и аккуратно, ощущение даже, что картины на

стенах развешивались в каком-то особом порядке.

– Ничего себе! Это ты нарисовал?

Подхожу к наполовину законченному портрету маленькой девочки. В простоте рисунка

чувствуется что-то давинчиевское.

– Да, это моя младшая сестра Ривер. Здесь ей девять.

При упоминании сестры в голосе Джетта снова появляются напряженность и нотки грусти.

За этим явно скрывается какая-то семейная драма. Я в таких делах разбираюсь, но не хочу

показаться странной, ляпнув что-то не то, поэтому просто продолжаю рассматривать стену.

Замечаю несколько бумажных журавликов, сделанных из разных материалов. Некоторые