Unknown - o 80a5fbb3c0cafda8

эмоциями. Он никогда не хватал вас за затылок и не толкал к стене, прижимаясь всей длинной

своего тела к вам, чтобы вы полностью могли почувствовать его. Вся печаль, боль, красота, желание и калейдоскоп эмоций крепко засели в одном идеальном человеке.

Забавно, как совершенство может полностью изменить свое определение. Каким

совершенным может стать мужчина, руки которого обнимают вас. Как слово совершенство, может идеально описать человека, вся жизнь которого была испорчена несовершенством.

Мое тело пылает жаром в ответ на его желание.

Лана? Та, которую они называют «Доком». Социальный работник? Ну, та дамочка

может пойти и трахнуть себя. Здесь нет никого, чтобы судить нас. Есть только он и я, прижатые к стене туалетной на заправке, затерянной среди длинного шоссе по дороге

нашей принудительной поездки в Мехико.

Мози держит руки на стене, пока жадно поглощает мой рот. Когда он двигает рукой

вниз, чтобы прикоснуться к моему телу, яркие мазки краски оставляют пятна на моей

футболке. Мне нравится, что его прикосновения оставляют на мне метки. Я хочу быть

помеченной им, чтобы он взял меня и обладал мной. Я притягиваю его ближе,

сосредоточиваясь на том, чтобы впервые по-настоящему поцеловать его.

После дести минут поцелуев, мы возвращаемся. Мои губы опухли и они болят в самом

лучшем смысле. На этот раз я веду машину, так что Мози может отдохнуть. Я не уверена, как

все это изменит происходящее. Все о чем я могу думать, что это приведет нас к сексу.

Возможно, даже сегодня ночью, если мы снимем номер в гостинице. Не могу перестать

думать об этом и не могу перестать поглядывать на ее промежность. Я как мальчишка

младших классов в средней школе, сосредоточена на его теле и, в особенности на его пенисе.

Мой мозг повторно фантазирует о том, как я прикасаюсь к нему и раздеваю его. И какая-то

маленькая часть меня чувствует себя растлительницей малолетних. Словно мы только что

закончили сеанс терапии, а я по-прежнему хочу трахнуть его. Заставить его ослабить защиту и

раскрыться, а затем пойти на убийство. Я должна написать долбанное руководство об

эффективной социальной работе с несовершеннолетними правонарушителями.

Я мысленно делаю заметку, чтобы связаться с Гуннаром Андерсоном, когда мы

остановимся на ночлег. Он по-прежнему работает в этой системе и он, по крайней мере, может

пробить Бризу по фамилии. Скорее всего, это не даст много, но это лучше чем совсем ничего.

Из того, что мне рассказал Мози, ее забрали, чтобы та женщина смогла воспитать ее, и это не

было просто случайным похищением по неизвестным причинам. Я уверена, они сменили ее

имя, если они вообще знали, каким оно было раньше. Гуннар мог бы пробить возраст и

этническую принадлежность, но это предоставит нам выбор из тысячи. Тысячи пропавших

детей и это только в округе Лос-Анджелеса. А Бриза может быть где угодно.

Она может быть кем угодно.

Я протягиваю руку и прикасаюсь к предплечью Мози. Он спит. Он вероятно

эмоционально истощен. Мне одновременно хочется сделать две вещи. Первое, я хочу начать с

ним наше вместе-и-навсегда, консуммировать (оформить отношения путем вступления в

сексуальную связь) наши отношения и затем провести остаток своей жизни с ним. И второе, сказать ему что все кончено ─ что мы полностью закончили с этим. Что это было ошибкой

позволить всему так далеко зайти. Сказать ему, что мне очень жаль, высадить его в Мехико и

затем, мать вашу, просто сбежать.

Глава 27

Въехать в Мехико ночью, это как прибыть в огромное море огней. Как только вы

проезжаете вулканы, местность начинает разрастаться на столько, на сколько могут видеть

ваши глаза. На земле суматоха такси и небольших пассажирских автобусов со скользкими

непробиваемыми водителями, которые визжат тормозами на каждом светофоре. Все либо

спешат куда-то, либо остаются неподвижными, застревая в постоянной пробке.

Хорошая новость то, что карточка Дэйла с привилегиями Marriot действует в

гостинице расположенной в центре города прямо у Ангелов Независимости (Колонна

Независимости ─ монумент на проспекте Пасео-де-ла-Реформа в Мехико в виде колонны в

честь победы Мексики в войне за независимость). Этот город настолько огромен, что у него

есть собственное сердцебиение. Я решаю взять раздельные комнаты, но терплю неудачу, когда

Мози хватает мою руку, в то время как на стойке регистрации пробивают мою карту. Я хочу