Unknown - i 1a4a48b280b2ead2

наслаждаться прохладным воздухом, холодящим нашу кожу, чтобы прогуливаться вдоль

реки, держась за руки. Именно у него мне больше всего хочется попросить совета обо всей

этой ситуации, с ним мне хочется проводить все свое время, чем бы я ни занималась.

И тут меня осеняет, почему я честно не рассказала Ленноксу о своих подозрениях или

не согласилась на его предложение шпионить за Сент-Клэром в поисках улик.

Несмотря на все происходящее, я по-прежнему хочу защитить Сент-Клэра. Быть с ним

– и показать ему те же веру и доверие, которые он показывает в отношении меня.

Ничего не могу с этим поделать. Я влюбилась в него.

57

N.A.G. – Переводы книг

Глава 13

Следующие три дня я чувствую себя шпионом, разрываясь между словами Леннокса и

собственным растущим чувством к Сент-Клэру. Стараюсь отвлечься от битвы разума с

сердцем, проводя долгие часы в арт-студии, но несмотря на кисти, краски и мольберты, о

которых я когда-то могла только мечтать, моя картина кажется созданной насильно.

Наполнив несколько холстов абстрактными цветами (синими тонами, очень похожими на

оттенок глаз Сент-Клэра), я сдаюсь и трачу свое свободное время на прогулки по округе,

погрузившись в свои мысли.

Отчасти мне хочется позвонить Ноне и спросить совета, признать, что я в какой-то

степени потеряла голову. Но покидая ди Фиорес, я вся была в предвкушении и радости от

предстоящего путешествия. Последнее, чего мне хочется, чтобы они беспокоились за

меня, находясь в Сан-Франциско, или хуже того – разочаровались в моем решении

приехать сюда, в моем решении погрузится в отношения с Чарльзом. В итоге решаю

подождать развития событий – я не готова сделать шаг, пока не узнаю больше.

Тем временем я наблюдаю за подозрительными или выходящими за рамки обычных

действиями Сент-Клэра, но не замечаю ничего, что насторожило бы меня. Тем более он

еще идеальней, чем когда-либо: планирует для меня короткие экскурсии по городу,

устраивает сюрпризы в виде романтического ужина или букета роз, ведет себя еще более

открыто и ласково, чем когда-либо.

Он милый, очаровательный, сексуальный, веселый парень, в которого я влюбилась… и

все же уверенность Леннокса и то, что я видела, вынуждают меня продолжать задаваться

вопросом о мотивах Сент-Клэра. Насколько хорошо я на самом деле знаю его? Если я

останусь рядом, рискну своим сердцем, что будет со мной, если я ошибаюсь?

Возможно ли любить мужчину, который может быть преступником?

– Готова? – одетый в смокинг Сент-Клэр поднимает руку, чтобы помочь мне выйти из

кэба. Сегодня ночь большого шоу-показа в Лондонском колледже изобразительного

искусства. Слышу приглушенный смех и разговоры, а также звуки джазовой музыки с

вечеринки, но нервничаю. Работы художников, которые я выбрала для сегодняшнего

вечера, отразятся на Сент-Клэре. В конце концов он патрон, и мне не хочется его

подвести.

Делаю глубокий вдох и выдох, следуя совету мамы, чтобы снять стресс, и улыбаюсь

ему:

– Готова.

Вместе мы ступаем в огромную главную залу галереи колледжа. Сегодня в ней

выставлены работы студентов, которые я отобрала. Полотна, скульптуры и смешанные

работы разложены, расставлены или развешаны на подсвеченных стендах по всей зале, и

я испытываю гордость за многообразие искусства.

– Никто не кричит в негодовании из-за какого-нибудь из выбранных тобой вариантов,

это уже хороший знак, – шепчет Сент-Клэр. Знаю, что он меня поддразнивает.

– Может, они просто вежливо себя ведут, ожидая завершения канапе, прежде чем

поднять бунт.

Сент-Клэр посмеивается и ведет меня в толпу. Это хорошо одетая смесь лондонского

общества и людей, известных в мире искусства.

– Уже вижу заголовки газет: «Скандал в школе искусств!»

– Прекрати! – Я игриво хлопаю его своим клатчем, отделанным бисером. – Я и так

нервничаю!

Он сжимает мою руку и чуть склоняет голову, чтобы оставить легкие поцелуи на моей

щеке:

– Тебе не о чем волноваться. Просто расслабься и наслаждайся плодами своих трудов.

Они полюбят их.

Мы передвигаемся по комнате, просматривая финальные работы студентов в их

полном размере. Некоторые мне не довелось увидеть во всем величии их полного

масштаба. Например, двенадцатифутовую скульптуру Голиафа, приподнявшего ногу,

чтобы раздавить трехфутового Давида, в ужасе бросившего пращу на землю, или