Unknown: i 1cd2928cc9eb1168

бредет вниз по аллее. Я следую за ним.

- Вы должны дважды подумать, прежде чем просто взять то, что хотите, Прайс.

Он останавливается. Несколько мгновений он смотрит на меня, и я вижу, как в

его глазах загорается понимание.

- Вы чувствуете, что ваши легкие сжимаются. Давление в груди, словно сейчас у

вас случится сердечный приступ… но не так быстро. Вы будете покладисты и

спокойны, словно погружаетесь в легкий сон.

Он падает на колени, я вижу его дрожащие пальцы на фоне мокрого асфальта. Я

опускаюсь рядом с ним.

– Но только какое-то время, - продолжаю говорить я. – Вы будете ощущать себя,

словно в ловушке внутри собственного тела. Заложником. Не сможете двигаться и

говорить, пока паралитический страх будет снедать вас.

Сквозь хриплое, прерывистое дыхание он с трудом выдавливает:

– Что…?

- Сакситоксин, - отвечаю я. – Я добавила его в коктейли. Он был популярен в

шестидесятых, когда ЦРУ, по слухам, использовали в своей работе химическое

оружие. Но, как видите, его эффективность неоспорима.

Он растягивается на спине, не заботясь о мусоре, лежащем рядом с ним, о том,

что от стоков дождевой воды на костюме остаются грязные пятна.

– Это так банально, красавица. Яд? – из его рта вырывается лающий смех. – Ты

на самом деле ядовитая.

- Да, это клише. Но вы не дали мне возможности подготовиться к вашей смерти

должным образом, мне пришлось импровизировать.

- Ты действуешь неосторожно, - говорит он. – Что ты сделаешь с моим телом?

- Я думала об этом, – я обхожу вокруг него. – Но это было до того, как вы

похитили Эйвери, теперь ответ напрашивается сам. Вы не подумали заранее только об

одном, – отвечаю я. – Судебно-медицинский эксперт? А что если бы она сбежала? Вы

думали, что просчитали все до конца. Саймон должен был убить Эйвери, и тогда бы

все убийства повесили на него. Тем более, что все улики указывали на него. Но что

если бы Эйвери одолела его?

- Невозможно. Я сломал эту суку.

99

Мир в красном, Книга Третья. Триша Вольф.

- Но вы просчитались в одном - мы добрались до нее первыми, – я смотрю на

него сверху вниз. – И вот в чем парадокс: что если однажды, Эйвери, будучи

свободной от вас, будет проводить экспертизу вашей смерти?

Его глаза расширяются, я вижу в них ужас, который распространяется так же

быстро, как и токсин по его телу.

- Для женщины месть очень часто может быть оправданной. А токсин очень

легко объяснить. Я сомневаюсь, что кто-то будет досконально изучать отчет Эйвери.

Особенно когда содержимое желудка будет соответствовать меню того бара, в

котором ваша кредитная карта была использована в последний раз.

Он хватается за горло, пытаясь еще что-то сказать. И я говорю за него:

- Жаль, что ты будешь уже мертв и не почувствуешь, как Эйвери вскрывает твой

желудок… изучает кишечник с доказательствами. Но ты только представь улыбку на

ее лице. Просто сделай это. Я уверена, ты сможешь вспомнить, как она выглядела до

того, как ты похитил ее .

Иногда мы можем ошибаться. Я обнаружила, что, когда Эйвери начала

восстанавливаться, мы смогли открыто говорить о нашей вновь обретенной связи.

Может быть, наступит день, когда ее астральное путешествие приведет ее в место

раскаяния того человека, который пытал ее, но до тех пор она должна хранить свою

тайну в пределах нашего мира.

Нетвердой рукой он манит меня к себе. Из последнего снисхождения перед его

смертью я склоняюсь к нему.

– Что ты сказала ему? – спрашивает он низким хриплым голосом. – Что ты

сказала Коннелли… тогда, в конце?

Я наклоняюсь ближе к его уху:

– Я - Мастер.

Да, теперь я Мастер. Мой наставник показал мне убийцу внутри меня, возможно,

убийца навсегда бы остался в спячке, если бы не он. Но это стало спусковым...

спусковым механизмом. В течение многих лет бихевиорист во мне пытался

препарировать и вскрывать эту темную сторону меня. Один из восьми становится

убийцей. Это факт.

И это я.

Я - монстр.

Колтон как-то сказал, что меня чего-то лишили, забрали часть меня, но это не

совсем правда. Да, похититель взял часть меня, но он также показал мне жесткую

правду моей натуры. Он выпустил ее наружу. Он стал катализатором.

Только теперь я достаточно сильна, чтобы противостоять ему.

Слабая улыбка искажает губы Прайса. Затем его глаза стекленеют.

Надев перчатку, я закатываю рукава его костюма. Прайс немного