Unknown - i 210de1b8c36208e1

― Но я не могу трогать тебя в ответ.

Еще один кивок.

― Ты описываешь мечту любого парня, гея или натурала. Получать, ничего не давая

взамен. И если у прежнего меня все б

ыло б

ы в

порядке с тем, ч

тобы дать к

ому­то отсосать

себе без необходимости вернуть одолжение, то нынешнему мне это не подходит.

С каких это пор, Симпсон? С т

ех пор, к

ак около месяца назад о

н важно зашел на к

ухню

этого парня и едва не сошел с ума от похоти, и желания, и прочего пугающего дерьма, которое его тупые серые клетки отказывались анализировать в данную минуту. Звездное

время для меняющего сексуальную жизнь прозрения.

Почему он не мог выбрать кого­то попроще? Парни с кучей слоев были не в е

го вкусе,

но, чувак, он хотел этого парня и все его запутанные слои.

― Я

д

елал м

ного разных в

ещей, Б

рейди, и и

х никак не з

абрать о

братно, понимаешь, что

я имею ввиду?

Очаровательно смущенный Брейди покивал головой.

― Я молод и горяч. Но годы идут и, возможно, мне пора сбавить обороты.

― Тебе двадцать четыре года, мудак!

Взволнованный Брейди ― самое сексуальное зрелище из всех, что Гейдж когда­либо

видел. Боже, это будет весело.

― Открою тебе один маленький секрет, ― произнес Гейдж, с наигранной

подозрительностью бросив взгляд вправо­влево. ― Я немного нервничаю. И мне будет

спокойнее, зная как это сработает.​

― Он склонил голову. ― Сколько тебе?

― Тридцать пять.

Старше, чем он думал, но это еще больше заводит. Впрочем, Брейди заводил Гейджа

даже просто тем, что дышал.

― Что ж. Даже при том, что ты не хочешь, чтобы я прикасался своими горячими

руками к твоему крепкому телу, ты все еще фантазируешь обо мне, верно? Ты трогаешь

себя, думая обо мне и моих билбордах?

Брейди что­то промямлил.

― Что, шеф Смит?

Намек на улыбку скользнул по его губам.

― Ты знаешь что, Золотце.

С чувством самодовольства, Гейдж откинулся, опершись на локти, отчего

преднамеренно и очень удачно задралась его футболка, достаточно, чтобы открыть

кусочек загорелой кожи живота. Глаза Брейди стали почти черными.

― Мне нужно, чтобы ты прикоснулся ко мне, Брейди. Сейчас же.

Брейди сглотнул, его кадык был насколько крупным, что выдавался н

а т

олстой шее. Н

о

затем он отступил на пару шагов, заставив сердце Гейджа замереть. Какого черта?

Мужчина проверил, закрыта ли дверь.

― Я уже перепугал половину ребятишек снаружи. Не хочу напугать оставшуюся

половину, если нас застанут за этим.

Сердце Гейджа сжалось, но весь дискомфорт улетучился в тот момент, когда Брейди

подошел ближе, скорее даже подкрался, с у

дивительной д

ля такой м

ассивной комплекции

животной грацией. Опустившись на колени, он провел своей огромной, как у медведя, рукой по бедру Гейджа, и от этого простого касания Гейдж задрожал. Выше, выше, выше… он скользнул к молнии джинсов Гейджа. Его член дернулся, как дикая лошадка, желающая вырваться на свободу.

― Помни, что я говорил, Гейдж. Держи руки при себе.

Парень едва дотронулся до него, а Гейдж уже был готов кончить. Зажав в кулак

покрывало, он с трудом выдавил:

― Это будет… очень… очень… трудно.

Брейди усмехнулся и провел по ткани джинсов там, где был переход от бедра к паху, близко, но не достаточно.

― Я собираюсь отсосать Спайдер­мену. Охренеть можно.

Но это волновало Гейджа меньше в

сего. Он понятия н

е имел, что было более странным:

то, что ему совсем скоро сделает минет бывший пехотинец, пятизвездочный шеф с

серьезными проблемами в вопросах интимной близости, или то, что впервые в жизни он

играл пассивную роль во время секса.