Unknown - i 210de1b8c36208e1

― Он был твоим командиром в Афганистане?

Брейди опустил голову, но не раньше, чем Гайдж уловил слабый намек на улыбку.

Сердце Гейджа пустилось вскачь от того, насколько это изменило обычно жесткое лицо.

― Я ― его. Команда была моей.

Брейди командовал Купером? Гейдж хорошо заплатил бы за то, чтобы увидеть это.

Черт, да он хорошо заплатил бы за то, чтобы Брейди покомандовал ​

им самим ​

.

― Хотел бы вернуться в морскую пехоту?

― Никогда. Система неплоха, но через какое­то время она начинает раздражать. Мне

нравится то, где я сейчас, ― выражение внутренней боли снова омрачило его лицо, к

ак в

ту ночь, когда он сказал Гейджу, что его невозможно исправить.

― В самом деле?

― В самом деле что?

― Нравится то, где ты сейчас? ― потому что, насколько Гейдж мог судить, мужчина

жил лишь наполовину.

После вопроса Гейджа Брейди выглядел так, словно его стукнули п

алкой п

о л

бу, н

о как

раз в этот момент их прервала пара пожарных из расчета С, шумно ввалившихся на

кухню. Дерьмо.

― Можем мы отойти куда­нибудь поговорить? ― проворчал Брейди.

― Идем со мной, ― ни в коем случае Гейдж не упустит шанс заставить Брейди

открыться ему. Он провел их обратно в раздевалку, о

ткрыл дверь спального п

омещения и

придержал, словно уговаривая щенка прогуляться. Брейди бросил п

одозрительный в

згляд

на комнату и шагнул внутрь. Гейдж закрыл дверь на замок.

― Это самая уединенная часть пожарного отделения.

Огромный шеф уже одной рукой ощупывал матрас, проверяя удобный тот или нет.

― Ты здесь спишь?

― Иногда. Обычно редко удается подремать, потому что мы ― одно из самых

оживленных отделений, но я обычно могу уснуть где угодно. Я легко приспосабливаюсь.

Плечи Брейди поднялись от вымученного вдоха, прошло пару минут перед тем, как он

заговорил:

― Послушай, я сожалею о том, что оскорбил тебя в наш последний разговор. Я

наговорил всякой всячины и… Я знаю тебя не достаточно хорошо, чтобы разговаривать

таким образом. Не достаточно хорошо, чтобы делать предположения о шаблонах твоих

похождений и о том, как часто тебе это нужно.

Гейджа настолько ошеломили извинения Брейди, что на мгновение он буквально

онемел. Впервые за все время.

― Ты не оскорбил меня. Я просто хочу знать, почему ты столь переменчив.

Брейди снова улыбнулся и ​

Ух ты! Гейдж чуть не рухнул на колени прямо там, где

стоял, а затем:

― Думаю, ты мне немного нравишься.

Гейдж шагнул ближе.

― Ты не заберешь слова обратно, Брейди.

― Я и не собираюсь, но это ничего не значит. Это… это не сработает.

― Ох, дерьмо, ты же не потерял это в Афгане, верно?

― Потерял что?

― Твой секс­инструмент? Твой член? Твоего верного дружка?

Взгляд Брейди стал сердитым. Определенно, с сексом все в порядке.

― Нет, я ничего не потерял, ты, маленький засранец. Я… мне просто не комфортно, когда кто­то касается меня. Пока нет.

Значит, Дарси была близка к правде, но не это вызвало шок Гейджа. Дело было в тех

двух коротких словах. Они остались парить в воздухе, словно подвешенные на

заполнившем помещение ощущении насущной потребности.

Пока нет.

Гейдж присел на ближайшую койку и приложил все усилия, чтобы сдержаться и не

похлопать по месту рядом с собой.

― И как мы собираемся решить эту проблему? Потому что эта штука с отсутствием

прикосновений похожа на полный облом.

― Я знаю, что парни вроде тебя не хотят ждать.

― И снова ты делаешь обо мне предположения.

Румянец, окрасивший щеки Брейди, вызвал у Гейджа улыбку. Так офигенно мило.

― Гейдж, я хочу касаться тебя, но...

― То есть с прикосновениями ко мне у тебя все в порядке?

Огромный мужчина кивнул.