User - ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

Скульптор посвятил свою работу Елизавете Алексеевне в знак преклонения перед её

материнской скорбью. Такие статуи были установлены в Царскосельском парке, в подмосковном

Суханове и на Родине Елизаветы.

Статуя эта получила официальное название «Молочница». Во всей скульптуре сквозит

идеальный образ Елизаветы Алексеевны.

Она, живя вдали от своей Родины, скорбит не только об ушедших в иной Мир своих

малютках, но желала бы видеть какой бы то ни было ценой счастливой эту самую несчастную

Россию.

Об этом молодая государыня пишет своей матери. Жизнь Елизаветы Алексеевны, так же,

как её внезапная смерть в 1826 году, окружены тайной, о которой, возможно, знал Пушкин.

И только в 1830 году Поэт создаёт поэтическую миниатюру «Царскосельская статуя»,

выбрав слова УРНА и ЧЕРЕПОК, как символы погребения молодой жизни, разбитой, погибшей

мечты:

Урну с водой уронив,

Об утёс её дева разбила.

Дева печально сидит,

Праздный держа черепок.

Чудо! Не сякнет вода,

Изливаясь из урны разбитой.

Дева над вечной струёй

Вечно печально сидит.

Чувствуешь ли ты, читающий эти поэтические строки, как глубоко в сердце проникает

эта невыразимая грусть? Как больно, но и сладко отзывается она невольной слезой? Как жаждет

соучастия это проникновенное чувство Поэта!

Оно требует соучастия и молчания.

Замкнув уста, с внезапной болью в сердце

Внимаешь ты наитию стиха,

Слезой блеснувшего, как сочетанье скерцо

С минором, нить небесного штриха.

Внимай ему – то отзвук дальней дали,

53

Уловленной твоей святой Душой.

Внимай ему в потоке лёгкой дани,

Что Небо шлёт своей Руси родной.

А. ПУШКИН, декабрь 2015 г.,

через Свирель

Это стихотворение родилось только сейчас, за какие-то мгновения. Думаю, что это

отзвук Души нашего любимого Поэта, который, уж точно, не пропустит ни одной строчки из

писаний Свирели.

Не зря прислал он и другие поэтические строчки накануне, когда я вновь раздумывала

над судьбой Елизаветы Алексеевны и её роли в душевной жизни Поэта:

ДАНЬ

Дань юности прими. Не плачь и не жалей,

Что нежность подарить я не сумею.

На склоне лет и дней я розаном любви

В пространстве неизведанном алею.

Неприкасаем он, надеждой опалён,

Недосягаем ревностному взгляду. –

Дар юности моей и нежности моей,

За целомудрие твоё в награду.

А. С. ПУШКИН, январь 2016,

через Свирель-Татьяну.

НЕЖНОСТЬ

Воздушность черт означена судьбою,

Красой небесной светит нежный взор.

И шёпот слышится, и тихою мольбою

Струится вдаль Ваш тихий разговор.

И как сказанье чудного пространства

Садов Лицея и моей мечты

Ваш образ видится, как символ постоянства

и первозданной красоты.

А.С. ПУШКИН, январь 2016,

через Свирель-Татьяну.

ЭЛИЗАБЕТ

Элизабет, Элиза, Элоиза, –

То имя слышу в шелесте листвы.

На сад спустилась звёздной ночи риза.

А я шепчу: «Где Вы, где Вы?»

Где Вы? Где Вы, Элиза, Элоиза? –

Спросить мечталось нынче у Невы,

Элизабет, пусть звёздной ночи риза

Укроет нас. Где Вы? Где Вы?

Элизабет, Элиза, Элоиза,

Как отзвук утихающей молвы.

Уже растаяла осенней ночи риза.

Скажите мне: где Вы, где Вы?

А. С. ПУШКИН, январь 2016,

через Свирель-Татьяну

Как отзвук утихающей молвы уносится от нас время лицейского детства Пушкина. И всё

же – оно с нами, оно – в нас, в наших сердцах, в нашей памяти, в пространстве нашей вселенской

любви!

54

ПРИЮТ ЗАБАВ И ВДОХНОВЕНЬЯ

Да, у Него тоже был свой уголок, таинственный уголок в старинном парке.

И когда друзья его, выбегая летом на полянку, замечали там чудную царицу с ласковыми

серо-голубыми глазами и иногда приближались к ней, начиная робкий разговор, он наблюдал за

ними со стороны.

Он боялся привлечь её внимание к себе. Слишком трепетно было то чувство, которое

влекло его к ней.

Боясь разрушить его неосторожным движением или словом, он убегал…

Пробираясь в самый отдалённый уголок парка усаживался у озера и слушал журчанье

одному ему известного родничка. Родничок пел ему песенку:

Посмотри, как нимфа Лето

Твой лелеет чудный дар.

Это нам царица Света

Подарила – Шактиар.

А на неподвижной глади озера появлялись пляшущие стрекозы. Они затевали хоровод, в