Unknown - o f67fd70d56eae316

Более того, его прикосновение породило в ней какое-то удивительно приятное чувство,

о существовании которого Сандра и не подозревала. Ей стало немного жарко. Она секунду

помолчала, собираясь с мыслями, затем начала:

– Господи, ты даешь нам жизнь и испытания в ней. Мы следуем каждый своим путем,

совершаем ошибки и не торопимся исправлять их. Когда нас постигает неудача, мы ропщем

на тебя, не понимая, что все дается нам по делам нашим.

Сандра ненадолго остановилась, чтобы перевести дыхание и окинуть взглядом сидящих

за столом. Неожиданно ею овладело безмятежное спокойствие. Оно возникло от ощущения

присутствия Кассандры. Как будто та в эту минуту была рядом, пытаясь помочь ей найти

нужные слова. И когда Сандра заговорила вновь, ее устами говорила сестра:

– Судьба человека во многом зависит от него самого. Но тот, кто отвергает. Твою

помощь, глупец, как и тот, кто надеется только на нее. Дай нам разума и силы достойно

26

пройти земной путь, чтобы в конце его воссоединиться со всеми, кто был дорог нам в этой

жизни и покинул нас по. Твоей воле. Благослови хлеб насущный, который дал нам, и не

оставь нас своею милостью. Аминь.

– Аминь, – эхом отозвались остальные.

Сандра почувствовала легкое пожатие руки Роя и подняла глаза. Все с благодарными

улыбками смотрели на нее. На лицах Перлы и Даниэллы блестели слезы.

– О, это было так прекрасно сказано, дорогая, – произнесла пожилая женщина,

всхлипывая от избытка чувств.

– Даже мама не смогла бы лучше, – поддержала ее Даниэлла.

Сандра смущенно улыбнулась и поспешила переключить внимание со своей персоны

на праздничное угощение. Дети под руководством Перлы принялись наполнять стоящие

перед ними тарелки едой, а Рой – разделывать индейку.

Наблюдая за уверенными движениями мускулистых рук мужчины, Сандра вспомнила

тепло его ладони во время молитвы, и отчего-то по ее телу разлилось странное блаженство.

Она мечтательно улыбнулась возникшим в голове мыслям и тут же испуганно одернула себя:

не хватало, чтобы кто-нибудь заметил это. Однако как Сандра ни старалась, ее взгляд

постоянно останавливался на Рое Кесседи.

Она не могла объяснить то непонятное влечение, которое испытывает к нему. И это

смущало ее, поскольку даже к Эдуарду Монтегю в период их брака Сандру не притягивало с

такой силой.

Господи, неужели так сказывается воздержание от каких бы то ни было связей с

мужчинами после расставания с бароном? Возможно, именно поэтому прикосновения

первого встречного так заводят ее. Хотя к Рою Кесседи подобное определение вряд ли

подходило.

При ближайшем рассмотрении исключительность и обаяние, которым он обладал,

становились лишь явственнее. От него веяло той истинной мужественностью, которая стала

редкостью в наше время. Рой внушал чувство надежности и защищенности. С таким, как он,

хотелось быть рядом. Одна его улыбка, чистая и открытая, стоила всех сокровищ мира. И

голос... Голос, который Сандра могла слушать часами, растворяясь в нем, как солнечные лучи

в радуге...

– Тетя Сандра, почему ты ничего не ешь? – Внезапный вопрос Эмми вырвал ее из

сладостных раздумий, которым она предавалась.

Вернувшись в реальность, Сандра скрыла замешательство за улыбкой, адресованной

наблюдательной племяннице, и, мысленно обругав себя за неосторожность, ответила:

– Я не очень голодна. Мне просто нравится сидеть рядом с вами. Должна признать, у

меня еще никогда не было такого замечательного Рождества.

– Правда? – Рой с любопытством посмотрел на нее и спросил: – Разве там, где вы

живете, не принято собираться всем вместе за праздничным столом?

– Принято. Но обычно у меня столько работы, что праздники ничем не отличаются от

будней.

Сандра пожала плечами, добавив про себя, что ее «все вместе» до недавнего времени

ограничивалось Перлой и Эдуардом. Барон изредка прилетал из Лондона по делам и

непременно навещал экс-супругу из каких-то своих соображений о долге.

– Интересно, а чем вы занимаетесь? Я никогда не слышал о профессии, отнимающей у

человека все его свободное время. – Рой явно не собирался прекращать расспросы.

Сандра замялась, раздумывая над ответом. Она тщательно скрывала от племянников

подлинное положение своих дел, опасаясь, что размеры ее состояния могут ошеломить их и

воздвигнуть между ними непреодолимый барьер. Дети не смогут понять, почему их мать