Unknown - Miropolskiy I fb2

И, взойдя на плиты алтаря,

Мы заглянем в узкое оконце,

Чтобы встретить песнею царя –

Золотистоогненное солнце.

Что общего у древней скандинавской саги с гробницей какого-то мистика в Лондоне? Какую связь видел Варакса между ирландским поэтом, нобелевским лауреатом Йейтсом, и молодым русским офицером Гумилёвым, которого расстреляли в годы красного террора ? Вопросы точно для компьютера, а не для человеческих мозгов, тем более мозгов неспециалиста.

Конечно, тему розенкрейцеров имело смысл взять на заметку: любой рыцарский орден, начиная с самого первого – ордена Храма, так или иначе связан с Израилем. Гумилёв бывал в Эфиопии, которой буквально бредил. Тоже интересно, если вспомнить, откуда Варакса с Одинцовым привезли Ковчег Завета. Но это находилось за пределами сиюминутных интересов Владимира. Для него операция уже вышла из кабинетной фазы и перешла в фазу активную.

Кроме непонятных критериев, по которым Варакса отбирал цитаты, работать с его записками мешали зашифрованные отрывки. Криптографы Моссада взялись проверить шифр на прочность, но, если Варакса пользовался асимметричным кодом, надеяться можно разве что на чудо – быстро расколоть его не удастся. Похоже, так и оказалось.

Владимир предпочитал надеяться не на чудо, а на Одинцова. Участник похищения Ковчега, многолетний приятель Вараксы утверждал, что готов помочь разобраться с библиотекой. Возможно, он мог бы помочь и с шифром – чем чёрт не шутит? Однако сейчас Одинцов оказался в руках академиков , а единственной тонкой ниточкой к нему был Салтаханов, который...

Мобильный надрывно пиликал. Владимир остановился и выудил его из кармана.

– Всё в порядке, засекли. Он дома, – на иврите коротко сказал звонивший.

Имя не прозвучало, но Владимир понял: Салтаханов нашёлся. Очень вовремя! Если бы машина Салтаханова не погибла на глазах у Владимира, её разыскали бы и поставили радиомаячок, чтобы проследить за передвижениями офицера. А сейчас оставалось только караулить там, где Салтаханов должен был объявиться скорее всего – на квартире и в бюро Интерпола. Приехал домой? Прекрасно. Дальше сотрудники Владимира уже его не упустят и выяснят, куда он ездит. Значит, есть надежда снова увидеть Одинцова или хотя бы разузнать, где его прячут.

Точно сказано в Книге пророков: «Если задержится – жди его, ибо придёт непременно, не опоздает!»

57. НОЧНЫЕ УМНИКИ-2

В полумраке маленькой комнаты Псурцев глянул на своё запястье. Светящиеся стрелки наручных часов давно миновали полночь.

Генерал с Иерофантом заканчивали обобщать информацию, полученную за день. Сошлись на том, что альянс Мунина и Одинцова выглядит случайным. Тем не менее оба будто специально шли к нему и встретились в нужное время в нужном месте. Ева – совсем сбоку припёка. Она не рвалась познакомиться с исследованием Мунина, её назначение в Русской комиссии произошло в последний момент, когда отпали другие кандидатуры. Однако Ева пришлась команде очень кстати. Иерофант считал, что голова у американки работает прекрасно. – Думаю, не только голова, – не удержался генерал. – Бабец что надо! – Не стоит превращать кабинет в казарму, – сухо заметил розенкрейцер. – А внешность бывает обманчивой, это да. Представляю, как бы вы изощрялись, если бы она была блондинкой... Кстати, в нашем эксперименте есть интересный гормональный аспект. Люди в изоляции обычно переживают сильный стресс. Это приводит к снижению выработки окситоцина, который отвечает за уровень эмпатии. – По-русски можно? – осведомился Псурцев. – Можно. Окситоцин – это гормон. Эмпатия – сострадание, желание помочь, или, как ещё иногда говорят, готовность передать солонку. В изолированных условиях у человека развивается эгоизм. Но ведь нам с вами нужна как раз командная работа. Нужно сплочение нескольких человек в эгрегор для взаимного усиления индивидуальных возможностей. – Вы сами уговаривали меня устроить этот эксперимент, – напомнил генерал. – А теперь оказывается, мы всё делаем неправильно? – Как раз правильно! Наша группа образована на тонком уровне, и в первую очередь на неё распространяется принцип интегральной связи Вселенной. Это вне рамок экспериментальной физики, так что вы можете не знать. – Да, закрутился я в последнее время, – гримасу Псурцева можно было не заметить в зеленоватых сумерках, но в голосе его звучал откровенный сарказм. – Много интересного проходит мимо. – Дело в том, что молекулы генетического кода в ДНК реагируют на квантовые свойства субатомных частиц, – не обращая внимания на тон собеседника, продолжил Иерофант. – В исследованиях этого феномена, кстати, участвовала наша Ева. Так вот, молекулы ДНК различают, куда направлен спин частицы... Вы же помните, что все частицы крутятся либо в одну сторону, либо в другую – как бы или вверх, или вниз? Это в школе проходят. Направление, куда крутится частица, называется – спин. И на каждую молекулу ДНК действуют спины только одного направления. – Частицы на квантовом уровне сохраняют свойство связной согласованности, – говорил Иерофант. – Например, любой электрон чувствует свой парный электрон, даже если они находятся в разных галактиках. Если у одного электрона изменяется спин – у его пары спин тоже становится противоположным. Тот, что крутился вверх, начинает крутиться вниз – и в то же самое мгновение за миллиарды световых лет его напарник, который крутился вниз, начинает крутиться вверх. Это значит, что Вселенная представляет собой единую связную систему, понимаете? – Не понимаю, – генерал мотнул головой. – Не понимаю, зачем вы мне всё это рассказываете. – Чего же тут непонятного? – искренне удивился Иерофант. – Сообщение об изменении спина приходит не просто быстрее скорости света. Оно приходит бесконечно быстрее, то есть вообще мгновенно. Раз – и готово! Но ведь молекула ДНК различает, куда направлен спин частицы, так? Значит, когда спин изменяется – ДНК работает антенной и улавливает квантовую информацию, которую частицы передают друг другу на самом невообразимом расстоянии... Короче говоря, молекулы генетического кода членов эгрегора позволяют им взаимодействовать на тонком уровне. Хоть в изоляции, хоть разбросанные в космосе они остаются связной системой, и никакая потеря эмпатии им не страшна. Даже наоборот, за счёт обмена квантовой информацией со временем эгрегор будет работать всё более эффективно. – То есть, случись что, солонку друг другу передадут? – деловито предположил Псурцев. – Меня сейчас космос мало интересует. Я на грешной земле крепко стою. Вы просили несколько дней. Один уже прошёл. Ещё через два дня будут хоронить Вараксу, и мы этот эксперимент закончим. На разговоры осталось всего ничего. – Я сказал, что доволен тем, как идут дела, – повторил розенкрейцер. – Вы ведь не надеялись в первый же день узнать, где спрятан Ковчег, и всё прочее? Для нас на этом этапе главное – максимально эффективный обмен информацией. Все члены эгрегора должны узнать то, что знает каждый из них по отдельности. И мы с вами тоже. Естественно, в разумных пределах и применительно к задаче. В какой-то момент накопленное количество информации выдаст качественно новый результат. Пока что мы стали свидетелями озарения Евы насчёт плоскости, в которой лежит решение, и это хорошее начало.