олеся - Unknown

– Расскажи мне, что он сделал?

Она провела рукой по моей бороде. Слезы в ее глазах заставили мою злость усилиться в миллионы раз. Да я, блять, ненавидел его.

Он практически тронул ее. Этого было достаточным основанием обрушить гнев Божий на его задницу. И мой тоже. Я лично удостоверюсь, что у него не останется пальцев, чтобы прикоснуться к кому–то еще.

– Он заметил, как я смотрела на тебя сегодня. Он сказал, что у меня есть чувства к тебе, и сказал, что никогда его невеста не будет так неуважительно относиться к нему перед людьми.

– Пенни, он обидел тебя? Он тронул тебя? – я смертельно хотел узнать это. Это было мне нужно, как последнее желание перед казнью. Потому что, обещаю, если он это сделал, я окажусь в камере смертников в мгновение ока за нее.

– Нет, – она покачала головой, – но, Тео, я знаю, это случится. Эта ярость в его глазах. То, как он разговаривает со мной. Я знаю, что это случится. Он так сильно отличается от того, когда мы только познакомились с ним. Он изменился, превратился в монстра.

– Ну, он всегда был эгоистичным, маленьким дерьмом. И так и не смог перерасти это.

Я рассказал Пенни о том, как Декс переспал с Блэр, когда она была беременна Люси. Пенни была шокирована, мягко говоря, но чем больше я рассказывал о Дексе, тем больше она не принимала этого.

– Не могу поверить, что твоя мать до сих пор мирится с ним, – прошептала она, когда я закончил.

– Она ничего не знает об этом. Это бы разбило ее сердце. Поэтому я просто притворяюсь.

– Мне жаль, Тео. Просто мне кажется, твой брат переходит все рамки. Как будто он не может пережить один день без злости и криков. Боюсь, однажды он поддастся своей злости.

Нет, если я предприниму кое–какие меры. Что за херовая ситуация, и я не мог поверить, что это настоящая жизнь. Некоторым людям везет, а таким как мы приходиться работать, как проклятым, над тем, чего мы хотим. Я не возражаю против работы. Я возьму дополнительные часы и буду готов пожинать плоды, если мы когда–нибудь переживем этот кошмар с ее отцом.

– Пенни? Ты разговаривала с отцом? – я бы сказал этому придурку, куда именно он может засунуть «Lopa». Прямо. В. Задницу. Декса.

Она медлила. Моя малышка нервничала, и я понял, что было что–то важное поставлено на кон. Но что? Я приподнял ее подбородок, чтобы посмотреть прямо в эти потрясающие глаза и постараться найти ответ.

– Пенни?

Ее взгляд заметался, не желая встречаться с моим. Серьезно, какого хрена?

– Тео, – она встала с дивана.

Я встал, медленно, и наблюдал, как она ходила кругами по плиточному полу. Во мне поселилась растерянность, ладно, может, возросла, в любом случае я чертовски растерялся.

– Пенни, что происходит? – разве я прошу о многом? Разве не она призналась мне в любви? Любовь означает никаких секретов. Или, по крайней мере, по моему мнению, а у меня не было ни одного от Пенни. Хотя я не ощущал того же от нее. Каждый раз, когда она проходила мимо меня в моей же гостиной, каждый раз, когда она тихонько выдыхала, я ощущал укол чего–то неправильного.

Она остановилась и повернулась ко мне лицом.

– Нет, не думаю, что это такая хорошая идея. Потому что ты усердно работал над «Lopa» и любишь его. Мы оба любим.

Чушь собачья. Могу ли я подловить ее на лжи? Черт возьми, да, могу.

– Пенни, все это фигня, и ты знаешь это.

Она подошла ближе, обнимая меня за талию.

– Тео, просто доверься мне, хорошо?

Я поцеловал ее в волосы, обхватывая и прижимая ее крепче к себе.

– Я верю тебе. Да, отстойно терять «Lopa», но мы можем открыть новый бар.

– Я не хочу, чтобы ты потерял его. Сейчас открывать новый бар может быть слишком сложно. Мы уже итак много вложили.

Почему она не может понять, что я имею в виду? Разве так трудно понять мою точку зрения? Пошлем ее отца, потеряем «Lopa», и будем двигаться дальше. Мы будем вместе. Разве она не хочет этого? Она любит меня, но может, она любит «Lopa» больше меня. Может, я ошибся, и она как–то заинтересована в «Lopa».

Самые безумные вещи случаются в жизни, так ведь? В смысле, конечно, она любит меня, но, возможно, она нуждается в стабильности, которую ей может предложить «Lopa». Черт, я уже не знаю, какой вариант хуже или лучше, будто смотрю на мир сквозь запотевшие стекла, не способный разглядеть, что на самом деле происходит. А потом до меня дошло. Однажды она сказала мне, что любит «Lopa», и теперь причина, почему она хотела выйти за Декса стала очевидной, и причина, по которой она слушала своего отца. Стабильность. Это единственное, что они могут ей предложить. И единственное, что не могу я. Или она так думает. Никогда не стоит недооценивать меня, потому что дело в том, что я не знал, как проигрывать. Я не знал, как сдаваться. Если я чего–то хотел – обычно, я шел за этим, пока оно не становилось моим.