Aurora Reynolds - Until November

пожимает плечами.

— Эта книга всюду валялась, —

говорит он, указывая на Ашера. —

Он носил её с собой везде, даже на

работу. Мне было скучно, и я

прочитал её.

— О, боже, спаси меня, —

произношу я, поднимая глаза к

потолку, а затем обратно на Ашера,

который продолжает стоять как

истукан.

— Ашер, если не хочешь, чтобы

твой брат сделал всё за тебя, то

соберись, — говорю я, когда иду к

машине.

Спустя

девять

мучительных

часов на свет с криками появляется

Джулай Хэвен Мейсон.

***

Я захожу в гостиную и смотрю

на диван. Ашер лежит на спине, а

Джулай в подгузниках на его голой

груди. Одной рукой он придерживает

её за попу, а другую положил на

затылок. Она поворачивается ко мне

лицом, её ручка на подбородке. У неё

папины глаза. Его глаза закрыты. Я

подхожу к ним, и глаза Ашера

распахиваются,

он

улыбается

улыбкой, которая уничтожает всё на

своем

пути.

Это

вид

чистого

блаженства: он там, где и должен

быть, и его переполняет такое

огромное количество счастья, что

это не остаётся незаметным в его

улыбках.

— Привет, детка, — говорит он.

— Как спалось?

— Хорошо, — улыбаюсь я. —

Она брыкалась, когда ты давал ей

бутылочку? — спрашиваю, зная, что

моя дочь очень требовательна в этом

плане и хочет только мою грудь.

— Нет, — он качает головой,

улыбаясь. — Тревор зашёл на обед и

заставил её есть из бутылочки.

— Вау, супер Тревор снова спас

день, а?

— Ага, а ещё с ним пришла Лиз,

так

что

думаю,

он

просто

выпендривался.

Он смеётся, и я понимаю, что он

прав. Лиз появилась через несколько

дней после рождения Джулай и

сказала, что что-то произошло, но не

сказала,

что

именно.

Когда

я

надавила на неё, она замолчала и

покраснела как помидор. С тех они

старались избегать друг друга. Но

несколько недель назад что-то снова

случилось,

и

теперь

они

не

расстаются.

— Уверена, так и было, —

произношу я, закатывая глаза. — Но

если

твой

брат

пытается

использовать

нашу

дочь,

чтобы

подцепить женщину, то я надеру его

задницу.

— Я надеру ему задницу, —

говорит он, похлопывая её по попке.

Он не лжет. Он настоящий папа-

медведь. Однажды какая-то женщина

подошла к нам и начала тянуть свои

руки к Джулай, но он просто вылил

на

неё

поток

слов

о

всякой

дезинфекции. Всё это время дама

стояла в шоке. Затем он ушёл, качая

головой,

словно

она

была

сумасшедшей.

— Так что, нам нужно собраться

и

отвезти

её

к

бабушке?

—

спрашиваю я в ожидании свидания

со своим мужем.

Джулай дома уже два месяца, но

у нас не было ни секунды побыть

наедине, так что я очень этого жду.

Не думайте, что я устала от дочери,

просто мне нужно немного времени

с её папой.

— Я уже всё упаковал, —

говорит он, ухмыляясь.

Я смеюсь.

— Ладно, тогда я пойду и приму

душ.

— Душ? — спрашивает он, а на

его лице возникает нескрываемый

аппетит.

— Ага, душ. Ты присматриваешь

за нашей дочерью, так что не

надейся.

Я наклоняюсь и целую её в

головку,

на

которой

уже

есть

тёмненькие волосики, а затем целую

в губы своего мужа и шепчу:

— Люблю тебя.

— Люблю тебя больше, детка, —

отвечает он.

***

— Хочешь, поедем в Нэшвилл и

там поужинаем? — спрашивает

Ашер, сидя на месте водителя.

Мы оставили Джулай у его

родителей. Теперь мы свободны на

несколько часов.

—

А

как

насчёт

купания

голышом? — выпаливаю я.

На его лице появляются ямочки.

—

Ты

хочется

покупаться

голышом, детка?

— Может быть, — спокойно

произношу я.

Мне

всегда

хотелось

попробовать,

но

когда

бассейн

закончили

строить,

а

на

свет

появилась Джулай, у меня не было

времени и возможностей.

Мы едем пятнадцать минут, и

прежде чем Ашер открывает дверь, я

забегаю в дом и начинаю сбрасывать

с себя одежду. Затем прыгаю в

бассейн в одних трусиках и лифчике.

Всплывая, я наблюдаю за тем, как

Ашер снимает обувь и джинсы. Он

такой медленный, что я решаю

ускорить его. Расстёгиваю лифчик и

отбрасываю в сторону. Он прыгает в

бассейн в боксёрах.

Он всплывает рядом со мной и

тянет к себе.

— Если мы собираемся плавать