Windows User - Кареев Н.И. История Западной Европы в Новое время. Том 2

Что было обще и государям, и народам или отдельным сословиям, включая сюда и духовенство, в истории реформационного периода, так это национальный принцип, который сближал государей с их подданными, а иногда и светские сословия с духовенством в одном общем деле. Национальный характер реформационного движения не подлежит сомнению вообще, но особенно любопытно то, что духовенство в эту эпоху само участвовало в движении, даже помимо религиозных мотивов, заставлявших отдельных представителей этого сословия принимать новое учение. В этом отношении особенно любопытны факты, указывающие на стремление католического духовенства некоторых стран к национальной независимости от Рима на началах галликанской церкви. Такое стремление мы замечаем, например, в Дании, о чем было уже сказано в своем месте. В Польше при Сигизмунде II Августе мысль о «костеле народовом» была также в ходу у высших представителей клира с примасом королевства архиепископом гнезненским Яковом Уханским во главе. Это даже возбуждало сильные опасения в Риме, несмотря на то, что Яков Уханский и другие епископы были во вражде с протестантами. Та сравнительные легкость, с какою английский клир променял главенство папы на главенство короля, свидетельствуя вообще о разложении католицизма в этой стране, указывает, между прочим, и на то, что английское духовенство было более национальным, чем римским. Национальный характер реформации явствует еще из переводов Библии на народные языки [2] и из введения их в богослужение.

Но важными реформационными факторами были еще нерасположение к духовенству со стороны светских сословий и секуляризационные стремления эпохи, особенно сильные, кроме тогдашних правительств, у дворянства. Предводитель рыцарского восстания Франц фон Зиккинген думал наложить руку на церковные владения. Польская шляхта указывала на церковные земли, как на фонд, которым должно располагать государство: принимая протестантизм, она сама производила в малых размерах секуляризацию в своих имениях, завладевая имуществом приходских церквей и заставляя крестьян платить себе десятину. В более широких размерах делали то же самое немецкие князья, между прочим по примеру Альбрехта Бранденбургского, и духовные владельцы, что вызвало известный reservatum ecclesiasticum 1555 г. Мы видели, что немецкие князья делились секуляризованными землями с дворянством. В обоих скандинавских государствах происходило то же самое. Наконец, и в Англии секуляризованная монастырская собственность не удержалась в королевских руках, а разошлась по рукам дворянства, чем создан был целый класс новых собственников, которые материально были заинтересованы поддерживать установленную королевскою властью церковь. Одним словом, в той или другой форме везде, где государственная власть производила секуляризацию церковных имений, она делилась ими с дворянством. Вопрос о церковной десятине, от которой землевладельческие классы, конечно, нередко стремились отделаться, тоже играл не малую роль в эту эпоху.

Как ни важны были национально‑политические и социально‑экономические причины реформации, они не объясняют всего в истории реформационного движения: оно все‑таки было прежде всего движение религиозное, и элемент чувства и убеждения играл в ней видную роль. Как двадцатые и тридцатые годы XVI в. были эпохой религиозного возбуждения с характером лютеранским, цвинглианским и анабаптистским, так в середине XVI века распространяется кальвинизм, выставивший энергичных религиозных бойцов и одушевивший массы непоколебимым фанатизмом. В двух странах, где государственная власть осталась строго католическою и преследовала протестантов, именно в Шотландии и в Нидерландах, кальвинистическая реформация, отличавшаяся религиозным фанатизмом, сопровождалась политическими революциями и приняла общенародный характер. В двух странах, наоборот, этой реформации не удалось получить национального значения, именно во Франции и в Польше, где протестантизм выступил с более сословным характером, преимущественно дворянским и отчасти городским, так как государственная власть и народные массы остались в обеих странах католическими. Вся разница в том, что во Франции протестантизм отличался большим религиозным фанатизмом, чем в Польше, и что у французов в политическом отношении на главном плане стояла оппозиция королю, тогда как у поляков вражда к духовенству. Наконец, сильное религиозное движение, по существу своему кальвинистическое, произошло и в Англии, где этому движению особенно пришлось играть видную политическую роль. Мы нарочно здесь сопоставляем Шотландию с Нидерландами и Францию с Польшей. В первых двух странах одинаково победила реформация (за исключением одной части Нидерландов), но эта победа была куплена ценой гражданских смут: в обеих странах произошли революции, в которых нашли применение кальвинистические политические принципы. Последние действовали и во Франции в эпоху религиозных войн, имевших также свою политическую сторону, и это позволяет нам сближать Францию с Шотландией, Нидерландами, да и с Англией, поскольку везде мы встречаемся с фактом борьбы подданных и представительных учреждений (в Англии в XVII в.) с королями, но в другом отношении Франция может быть поставлена рядом с Польшею, так как в обоих государствах короли и народная масса остаются католическими, а протестантизм в обоих же принимается главным образом только дворянами и горожанами, играет роль лишь короткое время, а затем сходит со сцены. В обеих странах побеждает католическая реакция в XVII в.: и там, и здесь у протестантов были отняты все права.