Шерри Томас - Незыблемые выси

Усопших возложили на погребальные костры. Молитва достигла крещендо, а затем

воцарилась полная тишина. Властитель Державы, мрачный и притягательный, обратился к толпе:

– Пред вами лежат мужество, стойкость, доброта, дружба и любовь. Пред вами лежат

мужчины и женщины, которые могли избрать иной путь, смириться с несправедливостями мира,

вместо того чтобы отдать свои жизни во имя перемен. Сегодня мы чествуем их. Их, а также всех

тех, кто погиб ранее, вымостив для нас эту дорогу. Тех, о ком мы храним память, и тех, о ком

позабыли. Но ничто не исчезает в Вечности. Миг добродетели всегда будет находить отклик в

людских сердцах, как и акт героизма. Так чествуйте же мертвых – и живите в добродетели и

героизме.

Принц один за другим поджигал погребальные костры. Языки пламени с треском

вздымались все выше и выше. Детский голосок, чистый и звонкий, словно ангельский, запел

первые ноты «Несокрушимой арии»:

– Что есть Пустота, как не начало Света? Что есть Свет, если не конец Страха? И кто есть

я, как не воплощение Света? Кто я, как не начало Вечности?

148

http://lady.webnice.ru

Шерри Томас «Незыблемые выси»

Иоланта плакала в объятиях Уэста.

На следующее утро он вернулся в Англию в сопровождении Далберта. Братья Кашкари

простились с Иолантой днем. Они свободно передвигались по Деламеру под видом повстанцев,

недавно прибывших, дабы обсудить ситуацию с правителем Державы. Но теперь настала пора

возвращаться домой.

Иола обняла обоих братьев:

– Берегите себя.

– И ты, Фэрфакс, – сказал младший Кашкари. – Но прежде чем мы уедем, это тебе.

Она приняла красивую шкатулку из красного дерева.

– Мне?

Мохандас кивнул. Впервые за долгое время в его глазах мелькнули веселые искорки.

Иоланта открыла шкатулку и расхохоталась. В конце летнего семестра они с принцем

купили Кашкари замечательный бритвенный набор, украшенный монограммой – в благодарность

за помощь, оказанную им в ночь Четвертого июня.

А теперь он вернул долг, и Иола держала в руках украшенный монограммой бритвенный

набор с рукоятками из слоновой кости, инкрустированными золотом, который заставил бы

Арчера Фэрфакса раздуться от мужской гордости.

Не прекращая смеяться, они снова обнялись.

После ухода братьев Иоланта долго смотрела на подарок, по очереди поднимая каждую

вещицу и ощущая ее вес и форму, водя пальцами по выгравированным на верхнем краю помазка

инициалам.

И неистово желая процветания и счастья этим выдающимся юношам.

* * *

Тит вернулся на виллу ночью и застал Фэрфакс, с закрытыми глазами растянувшейся на

диване в солярии. А приблизившись, заметил на столике рядом дневник принцессы Ариадны. На

открытых страницах отчетливо была видна запись.

Сердце сжалось. Что еще ему нужно узнать?

Поверх строчек лежала записка от Фэрфакс: «Нашла вот это. Подумала, тебе захочется

посмотреть. В кои-то веки что-то приятное».

« 26 апреля 1021 державного года ».

День, когда умерла его мать.

« Годами я молилась о пророчестве, о котором не пожалею. Сегодня это случилось.

Короткое напряженное мгновение. В этом видении я разглядела сына в объятиях его отца. Оба

были растроганы так, что не передать словами.

Мое лицо мокрое от слез. Нет времени описывать все в деталях, поскольку отец уже

прибыл во дворец, и до назначенного часа моей смерти остались считанные минуты.

Но по крайней мере теперь я могу сказать сыну, что не все будет потеряно.

Не все будет потеряно ».

Тит перечитал строки еще несколько раз, утирая слезы, выступившие в уголках глаз.

Закрыв дневник, он понял, что прочел лишь часть записки Фэрфакс. Вторая половина гласила: «Я

в летней вилле Королевы Времен Года».

* * *

149

http://lady.webnice.ru

Шерри Томас «Незыблемые выси»

В Горниле всегда была та же пора, что и снаружи, за исключением случаев, когда история

сама по себе устанавливала внешние климатические условия. На летней вилле царило вечное

лето, постоянно дул ветерок и стояла прекрасная погода.

На деревьях висели фонарики. В листве перемигивались светлячки. Иоланта сидела на

каменной балюстраде с видом на озеро, разглядывая звезды. Тит поднялся на балюстраду и

присел рядом. Иола обняла его и поцеловала в висок.

– Счастлив?

– Да.

Она накрыла его руку своей.