Сергей Лукьяненко - ea94c9fe1ed34b2886490d583402e025

удовольствия. Мы ели жареную картошку и обсуждали новую

серию «Мира Дикого Запада» Каждую новую серию мы ждем

с огромным нетерпением и смотрим вместе, но в этот раз я

как будто пребывал где-то на другом континенте, в другой

121

часовой зоне, и чтобы разговаривать с ними, требовался

Скайп.

Собравшись с духом, направляюсь в спортзал, открываю

дверь и прохожу мимо беговых доржек, вело- и

эллиптических тренажеров.

Заглядываю в зал для йоги. Стелла сидит на зеленом

коврике, скрестив ноги, отрешенная, с закрытыми глазами. Я

тихонько вхожу и осторожно сажусь на коврик у

противоположной стены

В полутора метрах от нее.

Наблюдаю за ней. Лицо у нее спокойное и

расслабленное, но глаза медленно открываются, мы

встречаемся взглядами, и она как будто коченеет.

— Барб ведь тебя не видела, да?

— Эбби умерла? — выпаливаю я, сразу переходя к

делу.

Стелла смотрит на меня и ничего не говорит. Потом

сглатывает и качает головой:

— Как любезно, Уилл. Ты такой деликатный, как...

молоток.

— Не самое подходящее время для любезностей. У нас

вообще...

— Прекрати!, - резко перебивает Стелла. — И не

напоминай мне больше, что я умираю. Я сама знаю. Знаю, что

умираю. - Она качает головой. И лицо у неё такое серьёзное.

— Вот только мне нельзя. Не сейчас, Уилл. Я должна

выкарабкаться.

—Не понимаю, - растерянно бормочу я.

122

— Я умираю всю свою жизнь. Каждый день рождения

мы отмечали так, словно он последний. – Она качает головой,

и в её карих глазах блестят слёзы. – Но потом умерла Эбби. А

должна была я. К этому все были готовы. – Тяжелый, словно

весь мир свалился ей на плечи, вздох. – Если я тоже умру –

это убьёт родителей.

На меня словно обрушивается тонна кирпича.

Получается, я ошибся.

— Режим. Я-то думал, ты боишься смерти, а это вовсе

не гак. Ты умирающая девушка с комплексом вины

выжившей. Рехнуться можно И как ты только живешь с этим.

— А что еще мне остается? У меня нет выбора! -

бросает она, поднимаясь на ноги и глядя на меня сверху.

Я тоже встаю и смотрю на нее. Так хочется подойти

ближе, сократить дистанцию, чтобы дать ей понять.

— Но. Стелла... Это не жизнь.

Она поворачивается, надевает маску и бежит к двери.

— Подожди! Да подожди же! – Я делаю несколько

шагов, будто хочу догнать, схватить за руку, остановить ее и

все-все поправить. – Не уходи! Нам ведь нужно заниматься,

разве нет? Я больше слона не скажу, ладно?

Дверь хлопает за ней. Черт. Я все испортил

Я поворачиваюсь, смотрю на коврик, на котором она

только что сидела. Теперь ее нет, осталось только пустое

место. И я вдруг понимаю, что занимаюсь тем, что обещал

никогда не делать, - желаю чего-то, чего не могу получить.

123

ГЛАВА 11.

СТЕЛЛА

Хлопаю дверью. Все рисунки Эбби сливаются одно

расплывчатое пятно; боль и чувство вины, которые я так

долго подавляла и прятала, снова расцветают внутри, и у меня

дрожат коленки.

Опускаюсь бессильно на пол. пытаюсь ухватить

пальцами холодный линолеум, а в ушах, как и в то

злосчастное утро, звенят мамины крики. Предполагалось, что

уик-энд я проведу с сестрой в Аризоне, но в ночь накануне

полета мне сделалось хуже, и пришлось остаться. Я снова и

снова извинялась перед мамой. Аризона должна была стать

подарком ей на день рождения. Наше первое путешествие

вдвоем, только она и я. Я извинялась, но Эбби только

отмахнулась. Сказала, что вернется через несколько дней,

привезет кучу фотографий и я даже не замечу, что не была с

ней.

Эбби не вернулась.

Я помню, как зазвонил внизу телефон. Как плакала мама.

Как папа постучал в дверь, вошел в комнату и сказал мне

сесть. Что-то случилось

Я не поверила ему.

Я покачала головой и рассмеялась. Ну конечно, это

какой-то розыгрыш в духе Эбби. Только так. Все остальное

невозможно. Такого не может быть. Умереть полагалось мне.

Первой. Задолго до всех других. Эбби — практически

синоним слова «живая».

124

Полное осознание случившегося пришло только через

три дня. Наш самолет уже шел на посадку, когда я вдруг

поняла, что Эбби не вернется домой. И тогда мир закрылся от

меня. Две недели подряд я лежала, не поднимаясь, в постели,

поза-быв про «Аффловеет» и режим, а когда наконец встала,

мои легкие уже не были единственной проблемой. Родители

перестали разговаривать друг с другом. Даже смотреть один