Unknown - 7

С момента своего приезда Эллиот Трейнор держался в основном для себя, когда он закончил последние главы «Серебряного серебра», третьего романа в его исторической трилогии. Но Виви стала известна вокруг деревни, и не приятно, как будто ей нравилось быть грубой для лавочников, как будто она получала удовольствие быть резкой и требовательной.

Трейноры не хотели, чтобы персонал для коттеджа, который они снимали, но нанял уборку, предоставленную рыжей рыжей племянницей Вильмы Гетц, Чарли. Чарли сам ухаживал за домом Трейнора, рано утром, а затем оставил супружескую пару в их уединении.

Жители Молены Пойнта, насчитывающие столько писателей и художников, не были отстранены от затворничества Эллиотта. Они говорили между собой о своих книгах и о пьесе, махали, когда они иногда видели его на улицах или в черном Линкольне, когда они направлялись в театр; в противном случае они оставили его на свое усмотрение. Присутствие, в одиночку, престижного писателя, казалось адекватным обогащением их хорошо назначенных жизней.

Но никто не разогрелся до Виви.

Предыдущая жена Трайнора умерла три года назад. Шесть месяцев спустя он женился на Виви, женщине сорок лет младшей. Помимо ее громких, грубых способов, что-то еще о ней заставили кошек хотеть отступить, шипеть, озноб, который, возможно, только кошка почувствовала бы. Какая бы ни была причина, по которой она появилась сегодня утром в саду Мак-Лири, может быть, по мнению Джо Грея, иметь в виду проблемы.

3 [????????: pic_4.jpg]

Свет в гараже Сьюзен Бриттейн был тусклым. Стоя в дверном проеме, снова вглядываясь в мрак, первые лучи солнца, ударившие в прошлое ее плечо, она обыскала тени среди опрокинутых полки и столов, ища кого-то, возможно, все еще присела туда среди разрытых дверей шкафа и рассеялась пустая коробки для доставки. Размотанный рулон пузырьковой обертывания закручивался через упавшие полки, такие как отброшенная кожа гигантской змеи. Сьюзан не могла видеть никого, стоящего молча, ожидая ее входа. Разве вандал был после того, как что-то, что он себе представлял, было закреплено за шкафами? Зачем еще он разорвал их со стены? Как он мог себе представить, что у него достаточно, чтобы он мог справиться со всеми этими неприятностями? Ее инстинкт заключался в том, чтобы бежать, уйти из дома, вызвать полицию со стороны ее соседа.

Был где-то в вандале? Неужели он тоже ворвался в ее дом?

Дверь из гаража в зал для завтрака была закрыта. Она не могла понять, было ли это подделано, но когда она направилась дальше, чтобы попытаться запереть замок, Лэм снова бросился на ее путь, щелкнув ногами и рыча. Она отступила от гаража, положив руку ему на голову, благодарную за его защиту.

Она не хотела ходить в патио. Если кто-то был внутри, ее можно было бы легко увидеть через стеклянные двери зала для завтрака, прежде чем она смогла добраться до входной двери.

Переносив крупный пластиковый ящик для питомника со стороны дома, она снова встала на него, чтобы посмотреть сквозь высокие окна в свой яркий зал для завтрака.

Двери шкафа были открыты, их содержимое вылилось в беспорядок на пол среди опрокинутых стульев для обеденного зала, ее акварели вырвались из их крючков, и стекло сломалось, ее дорогие керамические горшки, брошенные на пол, проливая их нежные растения в кучи черной почве. Ее сердце колотилось так сильно, что она чувствовала слабость. И гнев, и паника размыли ее видение - и страх.

Человек лежал, растянувшись рядом со своим столом, лицом вниз и неподвижным, его кровь смешивалась с пролитым тонером копировального аппарата, тонер плавал поверх вязких красных бассейнов, таких как отбросы на застойном пруду. Она не могла видеть его лица. Чего он хотел? Что с ним случилось? Она не имела ничего хорошего. Был ли это просто вандализм, бессмысленный и жестокий? Не кража со взломом, но кто-то безмолвно побил камнями и намерен уничтожить, кто в итоге навредил себе?

Что бы ни случилось, она чувствовала себя полностью нарушенной, чувствовала себя гораздо более раненым, чем когда-либо предполагала, когда слышала о взломах других. Читая эти рассказы, она попыталась представить, как реагировать, но у нее не было подсказки.

Она задумалась, болезненно, если он повредил весь дом. Может быть, он уже покончил с телевизором и проигрывателем компакт-дисков, может быть, с несколькими кусочками золотых украшений, которые она держала в верхнем ящике своего туалетного столика, а затем вернулась, чтобы посмотреть, что еще он может найти. Если бы кто-то еще был здесь и ударил его? Он был очень тихим, хотя из-за того, что кровь и тонер были размазаны, казалось, что он переехал, возможно, попытался перевернуться.