Пользователь Windows - Put istinnoy lyubvi gl Ann

позволить себе переезд, и тебе необходимо учиться еще несколько лет.

Меня приняли на медицинский факультет здесь, в Сиэтле. Следующие несколько лет

моей жизни будет состоять из резидентур и стипендии. Не говоря уже о куче денег и куче

стресса.

– Мы купим собаку, – предлагаю я.

Пенелопа смеется, нарезая лук.

– Мы не можем иметь собаку без двора.

– Тогда мы должны переехать.

– Что с тобой сегодня? – моя девочка высыпает горсть лука в смесь. Она смотрит на меня

и улыбается.

– Я не знаю. Я чувствую, что мы застряли. Мы пришли к какому-то тупику.

– Это все часть процесса, Диллон, – говорит она, посыпая паприкой сегодняшний ужин.

С каких пор паприка нужна в мясе?

Наши отношения – вот что застряло. Мы движемся в том же темпе, делаем одни и те же

вещи, изо дня в день.

– Ты будешь любить меня вечно, правда?

– Нет. Я встретила другого, и безумно влюблена. Я собиралась сказать тебе, но я

подумала, что убить тебя отравленным, нежным жаркое в горшочке лучше.

– Спасибо за предупреждение, – смеюсь я.

Она целует меня в губы, вкладывая что-то в мою руку.

– Вот, возьми это.

Я смотрю на «это» и смеюсь.

– Что это?

Это редис форме сердца. Странно, но вполне уместно.

– Если это не знак нашей вечной любви, то я не знаю, что это, – Пенелопа подмигивает,

захлопнув крышку на мультиварке.

Жаркое Пенелопы не убило меня. Оно было действительно очень вкусным, и мы съели

две порции каждый. Сегодня у Пенелопы были некоторые проблемы со сном, так что мы

просидели всю ночь. Когда мой будильник сработал утром, я уже знал, что не пойду на

занятия.

Я делаю комнату темной, полностью закрыв занавески, помогая ей чувствовать себя в

безопасности.

– Не сегодня, Пенелопа?

– Не сегодня, Диллон.

Глава 40

Пенелопа

– Ты себя хорошо чувствуешь? Хочешь отправиться домой?– спрашиваю я.

– Нет! – Диллон трет ладонями лицо, прежде чем оттянуть воротник рубашки от шеи. –

Нет, я в порядке. Просто здесь тепло.

Он нервно запускает руки в волосы, убирая прядь светлых волос с покрасневшего лица.

Наша официантка приходит и приносит Нервозности другой стакан газировки, хотя он не

прикасался к двум стаканам, которые она принесла до этого.

– Что случилось с тобой, парень? – мой папа смеется с другой стороны стола, ест

бифштекс, глядя с довольной улыбкой и понимающими глазами.

Мама дает ему свою салфетку, Тимоти и Доун улыбаются, а Риса сияет, глядя на меня, с

широкой улыбкой. Кайл толкает ее, и улыбка исчезает с ее лица, но возвращается через

секунду.

– Я уверен, что это просто стресс из-за учебы, верно, сынок? – предполагает Тим, чтобы

продолжить разговор.

– Да, пап, как всегда, – отвечает мой парень и подскакивает с места.

Диллон стоит.

У всех сидящих за столом перехватывает дыхание.

Встреча наших семей за ужином в честь нашего дня рождения была его идеей, но он

избегал меня, и был на нервах весь день. Я смотрю на моего мальчика, в эти темно-

зеленые глаза, и мурашки поднимаются по моим рукам.

– Отведи меня куда-нибудь, где мы сможем побыть вдвоем, – я шепчу, нуждаясь в

некотором пространстве.

Он кивает, схватив мою руку, и просит наши семьи не следовать за нами. Диллон ведет

меня на улицу, и как только мы оказываемся там, делает глубокий вдох выдыхая сквозь

зубы.

– Я должен был сделать это дома. Это глупо, – бормочет он себе под нос, прежде чем

обратиться ко мне. – Ты все для меня, Пенелопа.

– Я знаю, – отвечаю я робко.

– Кто знал, что будет так тяжело? – шепчет он. Диллон делает еще один глубокий вдох,

перебирая мои волосы. – Оставайся здесь, хорошо?

После того как он сбегал обратно в ресторан оплатить счет, любовь всей моей жизни

провожает меня к своему «Понтиаку», и мы возвращаемся в дома нашего детства, где мы

остановились на выходные. Ночь конца сентября пахнет непрошедшим дождем, и сейчас

достаточно тихо, чтобы услышать, как разбиваются волны о скалы Кастл Рок на

несколько миль ниже.

Когда машины моих родителей и Диллона заезжают на подъездную дорожку и паркуются

позади нашего авто, я удивлена, что они покинули ресторан, вслед за нами. Папа

намазывал маслом булочку, когда мы сбежали на свежий воздух.

– Что они здесь делают? – спрашиваю я, открывая дверь.