Марш Генри - Призвание. О выборе, долге и нейрохирургии

очень удивился, увидев перед собой чистое аккуратное здание, пусть и с

огромными трещинами в стенах (одна из них и вовсе частично обрушилась).

Команда Неврологической больницы, состоящая из тридцати человек: врачей,

медсестер и технического персонала, привезла с собой достаточно оборудования,

чтобы устроить две операционные, аптеку и пять кабинетов для амбулаторного

приема, оснащенных всем необходимым – аппаратурой для рентгена, УЗИ и

лабораторных анализов. Уровень организации впечатлял – сказывался опыт в

оборудовании мобильных госпиталей в других регионах страны: потребность в

них особенно возросла после недавнего землетрясения.

Наутро перед входом в больницу нас ждала огромная очередь: пациентов были

сотни – главным образом женщины, все в ярко-красных нарядах. Они прятались

от зноя – а температура быстро поднялась выше тридцати – под одинаковыми

разноцветными зонтиками. Вооруженная полиция сдерживала людской напор у

ворот больницы и пропускала пациентов по одному: у входа каждого

регистрировали, а затем направляли в соответствующую приемную – к ортопеду,

пластическому хирургу или гинекологу. За три дня было принято полторы тысячи

пациентов и проведено немало операций, главным образом мелких, хотя для

некоторых и потребовался общий наркоз. И все это бесплатно. Пациентов с

наиболее серьезными проблемами направляли в крупные больницы,

расположенные на приличном расстоянии отсюда. Пациенты прибывали

издалека: о мобильном госпитале начали объявлять задолго до его открытия.

– Некоторые пациенты пришли с тибетской границы, – сказал Дев.

– Это далеко?

– Четыре-пять дней пути по полному бездорожью. Вам или мне понадобилось бы

минимум дней десять.

Тяжелобольных доставляли на носилках. Нескольких стариков родственники

принесли на спине.

Хотя местные жители и встретили меня с королевскими почестями, на длинных

церемониях открытия и закрытия одарили венками из бугенвиллии и шелковыми

шарфами, а кроме того, вручили мне сертификат в рамочке с надписью «Знак

любви», толку от меня не было.

Дни, когда я занимался общей медицинской практикой, остались далеко позади.

Наблюдая, как Дев без затруднений оперирует пациентов с паховой грыжей,

водянкой яичка и другими схожими заболеваниями, я, к своему превеликому

разочарованию, обнаружил, что напрочь забыл, как это делается, хотя в свое

время на протяжении целого года проводил подобные операции в качестве

хирурга общей практики. Тридцать пять лет назад это было необходимым

условием для допуска к итоговому экзамену Королевского колледжа хирургии,

который я должен был сдать, чтобы затем смог учиться на нейрохирурга. Но

здесь, в мобильном госпитале, в какой бы кабинет я ни зашел, работавшие там

младшие врачи справлялись куда лучше меня.

* * *

Дев приступил к приему больных – рядом поставили стул и для меня. Пациенты

хлынули волной: пожилая женщина с замысловатым золотым узором на носу и

выпадением прямой кишки, старик с паховой грыжей, старуха с геморроем,

многочисленные пациенты с варикозным расширением вен – все это напомнило

мне о том, почему я так радовался, когда обязательный год общей хирургии

подошел к концу и я смог полностью посвятить себя нейрохирургии. Однако я

вспомнил и о том, что современная медицина занимается не только спасением

жизни – пожалуй, она принесла не меньше пользы, научившись лечить

несмертельные хронические заболевания, от которых иначе мы бы тяжело

страдали и от которых жители Непала и других бедных стран продолжают

страдать и по сей день.

Я вспомнил, как в тот год по пятницам после обеда вел прием в кабинете

проктолога. Ни мне, ни пациентам все происходившее там не доставляло

удовольствия. Они знали, и я тоже знал, что я «прокачу их на серебряной ракете»

– так мы называли между собой медицинскую процедуру (официально –

сигмоидоскопия), при которой для осмотра внутренней поверхности прямой

кишки используется длинная стальная трубка с подсветкой. Хотя против

операций я ничего не имел.

Вот молодая женщина с выпяченным правым глазом, которую мы вынуждены

отправить в Катманду, чтобы сделать снимок. Вот мать, волнуясь, поторапливает

девочку с судорожными припадками, скорее всего ложными. Когда у людей

развиваются припадки на глазах у врача – а это один из тех случаев, – обычно