Рамана Махарши - Шри Рамана Махарши - Жизнь и Путь

Даже когда в течение такого исследования пускают ростки посторонние мысли, не пытайтесь завершить возникающую мысль, а, наоборот, глубоко вопрошайте внутри: «Для кого пришла эта мысль?» Безразлично, сколько мыслей при этом к вам придет; если вы с высокой бдительностью при возникновении каждой мысли будете немедленно исследовать, для кого она пришла, то обнаружите, что «Для меня». Если затем вы спросите: «Кто я?», то ум обратится вовнутрь и воз­никшая мысль также успокоится. В этом методе, когда вы все более и более упорствуете в практике Само-исследования, ум приобретает большую силу и спо­собность пребывать в своем Источнике.

Только когда тонкий ум обращается вовне посред­ством активности интеллекта и органов чувств, появ­ляются эти грубые имена и формы, составляющие мир. Но когда, с другой стороны, ум твердо пребывает в Сердце, они идут на убыль и исчезают. Сдерживание уходящего ума и его поглощение в Сердце известно как «обращенность вовнутрь», антар-мукха-дришти . Отпускание ума и его выход из Сердца называется «об­ращенность вовне», бахир-мукха-дришти .

Если такой практикой ум поглощается в Сердце, то эго, или «я», которое является центром множества мыслей, окончательно исчезает, и чистое Сознание, или Атман, живущий во всех состояниях ума, один остается, сверкая. Это есть то состояние, где нет ни малейшего следа «я»-мысли, то есть Само истинное Бытие. Его называют Покой, или Тишина, мауна .

Это состояние простого пребывания в чистом Бы­тии известно как «видение глазом Мудрости». Оно означает и подразумевает полное успокоение ума в Атмане. Что-либо иное, а также психические силы ума, такие, как чтение мыслей, телепатия и яснови­дение, не может быть Мудростью.

Только Атман существует и является Реальным. Тройственная действительность мира, индивидуальной души и Бога есть, подобно иллюзорному отливу се­ребра в перламутре, лишь воображаемое творение в Атмане. Эта триада появляется и исчезает одновре­менно. Атман один есть мир, «я» и Бог. Всё, что су­ществует, — не что иное, как проявление Высочайшего.

Для успокоения ума нет других более эффектив­ных и соответствующих средств, чем Само-исследо­ вание. Пусть даже другими средствами ум и успокоен, но это лишь кажущееся успокоение: он поднимется снова.

Например, ум успокаивается практикой пранаямы (сдерживание и контроль дыхания и жизненных сил). Однако такое успокоение длится только, пока сдержи­вание дыхания и жизненных сил продолжается; а когда они отпущены, ум также освобождается и немедленно, обратившись вовне, продолжает блуждать, повинуясь силе своих скрытых склонностей.

Источник ума тот же, что и дыхания, и жизненных сил. Поистине, множество мыслей составляет ум, а «я»-мысль — первичная мысль ума, и она сама есть эго. Но дыхание также имеет источник в том же месте, откуда возникает эго. Поэтому, когда ум утихает, ды­хание и жизненные силы тоже успокаиваются; и, на­оборот, когда последние успокоены, ум также утихает.

Дыхание и жизненные силы — грубые проявления ума. До самой смерти ум подкрепляет и поддерживает эти силы в физическом теле, а когда жизнь угасает, ум окутывает их и уносит с собой. В глубоком сне, однако, жизненные силы продолжают действовать, хотя ум и не проявлен. Это происходит согласно Божественному закону — для защиты тела и удаления возможных со­мнений, живо оно или мертво, в то время, когда человек крепко спит. Без такого природного механизма спящие тела часто бы кремировались живыми. Жизнеспособ­ность, очевидная в дыхании, оставлена умом как «на­блюдатель». Но в бодрствующем состоянии и в самадхи , когда ум успокаивается, дыхание также успокаивается. По этой причине (поскольку ум способен поддерживать и контролировать дыхание и жизненные силы, и, сле­довательно, лежит за ними) практика дыхательного кон­троля просто полезна в успокоении ума, но не может вызвать его окончательного угасания.

Подобно дыхательному контролю, медитация на формах Бога, повторение священных слогов, мантр , и регуляция питания лишь помогают контролировать ум. Посредством практики медитации или повторения мантр ум становится однонаправленным. Так же как цепь, вставленная в постоянно ищущий что-либо хобот слона, лишает его возможности тянуться к другим предметам, так и вечно беспокойный ум, воспитанный и приученный к имени и форме (Бога) медитацией или повторением мантр , будет неизменно держаться только этого.