Customer - КЛАДОИСКАТЕЛЬ

Но процесс вышел из-под контроля. Пресса утратила интерес к Кагановичу и

его политическим играм. Теперь у всех на уме только Владимир и его клады, эти

несчастные золотые побрякушки, которые всё равно разворуют. Проекты по

спасению России стали никому не нужны.

Страна сошла с ума! Ей предлагают заняться делом, обновить внутреннюю и

внешнюю политику, войти в европейское сообщество, и не просителем войти, а

хозяином. А она обсуждает клады. Да и в остальном мире творится что-то

невероятное: в Америке волнения, в Африке революции, в Индии мутит воду

Антивладимир с новой религией. И этому психу тоже кто-то верит!

Олигарху казалось, что он играет в шахматы с чемпионом мира. Противник

делает с ним что захочет. Бьёт слева и справа. Отбирает фигуры, загоняет в угол.

Как это у него получается? Ведь Владимир Калинин – не чемпион и даже не

мастер, обычный лох, каких миллионы. Он не боец и не стратег, он просто плывёт

по течению. У него нет хватки. Он не слишком умён. Середнячок. Увидел клад –

позвонил на радио. Что это, поступок? Нет, это обычная глупость. Почему же шаг

за шагом он обыгрывает? Почему он так неуловим? Кто стоит за ним, что за

сила?..

Какая бы она ни была, эта сила, у Павла Кагановича есть в запасе одна

фигура, которая может ходить как угодно и съесть всё что угодно. Деньги.

Посмотрим, можно ли выиграть у миллиардов!

Замигал огонёк селектора.

– Павел Алексеевич, все собрались. Можно входить?

– Да, пусть заходят.

Появились чиновники. Отвратительный народ. Каганович лично отбирал

сотрудников центрального аппарата партии, причём лучших из лучших.

Предложил им райские условия. Астрономические суммы за использование их

мозгов. И что толку? Едва успев устроиться, они тут же превратились в обычный

офисный планктон, в паразитов, делающих вид, что чем-то заняты. Угодливо

улыбаются. Кивают. Ловят каждое его слово и превращают в кучу серьёзных

бумаг. Вон они, эти отчёты, на столе лежат. Социологические исследования, результаты работы фокус-групп, маркетинговые расчёты, брендбуки, аналитические записки. Контора проклятая! Хоть бы какой толк был от этой

макулатуры!

– Господа, у нас начинается новый этап. Мы, помнится, обещали платить

всем за работу. Отчёты начали поступать уже в январе. Теперь мы должны

расплатиться. Попрошу, ваши мнения.

– Да, обстановка в региональных отделениях не очень хорошая. Люди не

верят.

– Резонно, какие-то средства нужно выдать.

– Думаю, целесообразно профинансировать некоторые проекты.

– Предлагаю организовать акцию против повышения тарифов. Это привлечёт

добровольцев и позволит не расходовать средства зря.

– Мы аппарату на местах ещё ни копейки не дали. Они саботировать и

начинают. Нужно порешать с январской зарплатой.

Чиновники поняли настроение шефа, разобрали его предложение по

кирпичикам и подсовывали теперь эти кирпичики назад. Ничтожные люди.

Балласт.

– Спасибо, я понял. Попрошу финансовый отдел уточнить, каковы наши

невыполненные обязательства на данный момент.

– Павел Алексеевич, точная цифра будет готова через пару часов. Если

позволите, сейчас округлённо.

– Позволяю.

– Мы получили за январь и февраль четырнадцать тысяч отчётов о

выполненных партийных поручениях из восьмидесяти одного региона. Мы

должны закрыть зарплату наёмным работникам на местах хотя бы за январь. И

должны профинансировать гранты и бизнес-планы, те, что утверждены на

политсовете.

– Давайте начнём с зарплаты.

– Тут есть точная цифра. Вот справка.

Финансист передал олигарху листок.

– Смотрите, за январь не так и много, вот бы пока это…

– Нет, я хочу полностью погасить все долги. И аванс за март включите.

– Это хороший подарок к Восьмому марта. – Финансист угодливо хихикнул.

– А по остальным позициям?

– И по всем остальным позициям. Проплатить всё. Немедленно! Вы можете

назвать порядок суммы?

– Это, значит, за поручения... Один миллион восемьсот умножаем…

Гранты… Тут поменьше. Четыреста пятьдесят умножить… – финансист щёлкал

клавишами калькулятора и вжимался в стул, делаясь всё меньше и меньше. –

Боюсь, что почти десять миллиардов долларов, Павел Алексеевич.

– А вы не бойтесь. Вы платите.

В кабинете повисла неловкая тишина, как будто кто-то сказал

непристойность или вытворил что-то невероятное, невозможное для разумного