Костин Тимофей - Kara no Kyoukai:Chapter01 00

– Небу нет конца. И я подумала, что если улечу так далеко, как только смогу, то

найду мир, который не захочется ненавидеть и презирать. Если бы я только смогла…

– И у вас получилось? Найти такой мир?

Меня трясло так, что уже начали выстукивать зубы. Глазам сделалось горячо.

Я смогла лишь еле заметно кивнуть.

– …Каждую ночь, засыпая, я страшилась, что не увижу следующего рассвета, что

не доживу до завтра. Я знала, что мне могло просто не хватить сил вернуться из

дремотного забытья.

Дни были, как туго натянулась струна, резонирующая страхом смерти. Но, может

быть, именно поэтому я остро чувствовала себя живой. Ощущение подступающей смерти

было единственной реальностью, на которую я могла опереться. Превратившись в пустую

оболочку, точно сухую сброшенную шкурку цикады, я наслаждалась чувством жизни

перед лицом неминуемо подступающего конца. Все верно. Смерть стала для меня гораздо

ближе и роднее жизни. Свободно лететь, без границ, без преград… лететь, куда захочу.

22

– И вы выбрали моего мальчишку спутником в смерть?

– Нет. Тогда я еще не потеряла надежды, я еще не знала… Я цеплялась за жизнь и

жаждала летать в этом мире. В мире живых. Я… надеялась, что смогу… вместе с ним…

– У вас с Шики много общего. Вы обе метались, ища избавления… и выбрали

Кокуто. Хотя в том, чтобы искать счастье жизни, ощущение причастности к жизни в

другом человеке, нет ничего плохого.

Кокуто. Вот в чем дело. Та девушка, Шики, пришла вернуть его обратно. Мой

спаситель оказался и моей смертью. Какая ирония. Но я не чувствовала горечи сожаления

от этой мысли.

– Он – настоящий ребенок в душе. Такой прямой и ясный. Он смог бы полететь

куда угодно, если бы поверил, если бы попытался… Я хотела, чтобы он взял меня с

собой.

Глазам снова сделалось горячо. На руку капнуло. Я… плакала?

Печаль стиснула мое сердце. Если бы я действительно смогла уйти с ним, оставить

за спиной опостылевшие стены… я была бы счастлива? Кто знает– ведь это была лишь

мечта. Мечта из разряда тех, что никогда не воплощаются в жизнь. Именно потому они

так прекрасны и заставляют сердце сжиматься, а слезы капать сами по себе. Единственная

мечта, которая у меня появилась за эти годы.

Гостья задумчиво покачала головой:

– Но небо не притягивало Кокуто к себе. Странно. Чем больше человек жаждет

полета, тем дальше он от него, и наоборот. Какая ирония.

– Вы правы. У людей есть множество вещей, которые им не нужны. Я же могла

лишь неподвижно парить в небе, не в силах сдвинуться и полететь. Все силы уходили на

то, чтобы оставаться плавать в пустоте.

Жжение в глазах исчезло. Возможно, навсегда. Так же как и зрение.

Мне осталась лишь лихорадочная дрожь.

– Простите, что побеспокоила, – поднялась гостья. – Последний вопрос – что вы

теперь собираетесь делать? Я могу излечить невидимую рану, которую нанесла вам

Шики.

Я лишь молча покачала головой. Женщина слегка нахмурилась.

– Понимаю. Есть два пути к спасению. Бегство в никуда, без цели. И искупление.

Первое можно назвать парением, второе – полетом. Каждый сам решает, какой путь

избрать, когда его поведет за собой взгляд с высоты. Но выбирать, руководствуясь лишь

терзающим чувством вины – неверно. Не грехи должны определять ваш дальнейший

путь. Их следует терпеливо нести по тому пути, который вы сочтете правильным.

Гостья повернулась и вышла. Не назвав мне своего имени. Но я знала, что в этом

не было необходимости.

Она знала, какой путь я изберу, с самого начала.

Ведь мне был недоступен свободный полет. Только парение.

Я была слишком слаба, чтобы искупить свои грехи, так, как она сказала. И я не

могла одолеть искушения. Искушения, которое я ощутила вместе с той вспышкой света.

Вспышкой, ослепившей меня, когда сталь пронзила сердце. Головокружительный

водоворот смерти и четкий пульс жизни, смешавшиеся воедино. Я думала, что мне

больше ничего не осталось. Но это была неправда: во мне осталась еще одна простая и

внятная вещь.

Смерть.

Страх, который заставлял меня трепетать, пробегал ледяными коготками по

позвоночнику. Познать ужас смерти, чтобы ощутить счастье жизни. Все немногое, что

мне еще осталось. За все, от чего я отказалась, все, что миновало меня стороной. Но я не

могла и мечтать о стремительной и сверкающей смерти, подобной той, что я испытала

прошлой ночью. Та смерть пронзила меня, словно молния. Стремительно и остро, точно