– Конечно. Я живу один, и ты никого не побеспокоишь. Не бойся, я не собираюсь
ничего такого делать с тобой, хотя… я все же здоровый парень и стопроцентной гарантии
дать не могу. Мало ли что случается. Если не боишься, идем со мной. Хотя получка
только завтра, и денег у меня нет, дома в аптечке найдется болеутоляющее.
Девушка робко улыбнулась – беззащитной и невинной улыбкой. Она выглядела
настолько счастливой, что я даже слегка застеснялся – ведь я не сделал ничего
особенного. Приняв протянутую руку, она грациозно поднялась.
Мне показалось или там, где она сидела, на асфальте остались красные пятна?..
Вместе с незнакомкой мы двинулись сквозь вымерший ночной город.
– Нужно еще немного пройти пешком. Если тебе тяжело, скажи – уж девушку-то я
смогу донести на спине.
– Спасибо. Но… уже все зажило… и почти не болит.
Как бы она не отрицала, было видно, что она мучается – ладонь все еще была
крепко прижата к животу. Поэтому я переспросил:
– И живот не болит?
Девушка, не говоря ни слова, помотала головой. Мы прошли еще немного. Она
неожиданно нарушила молчание и прошептала, опустив лицо:
– Болит... очень болит. Так, что хочется плакать. Но… мне можно?..
Мой кивок произвел удивительное действие: она зажмурилась с таким радостным и
облегченным выражением лица, словно попала в счастливый сон.
Девушка не назвала своего имени, и я тоже не стал представляться. Так будет даже
романтичнее. Когда мы добрались до моей тесной однокомнатной квартирки, она
попросила разрешения воспользоваться душем и заперлась там. Ей нужно было развесить
промокшую одежду, и я, чтобы не смущать ее, решил подождать снаружи. Зачем-то
ляпнув, что мне нужно купить сигарет, я стоически проторчал на улице почти час. Черт, деликатность – это отлично, но я же не курю, и мне было совершенно нечем развлечь
себя. Нельзя все же быть таким добрым.
Совсем соскучившись, я осторожно приоткрыл дверь и увидел, что девушка тихо
спит на диванчике. Поставив будильник на семь тридцать, я тоже улегся. Засыпая, я
задумался – откуда на ее школьной форме, сушившейся на плечиках, этот порез чуть
выше талии?
Когда я проснулся наутро, девушка уже поднялась и оделась, и теперь молча
сидела в уголке. Увидев, что я открыл глаза, она низко поклонилась:
– Огромное вам спасибо. Мне нечем отплатить за вашу доброту, но я очень, очень
благодарна.
Поднявшись, она двинулась к двери, но я остановил ее. Мне было неловко, что я
заставил ее сидеть и дожидаться только для того, чтобы поблагодарить, и я решил
загладить вину:
– Постой. Хочешь позавтракать?
Девушка послушно остановилась. У меня осталось только оливковое масло и
макароны, поэтому на завтрак получились спагетти. Быстренько приготовив на двоих, я
выставил тарелки на стол. Повисло молчание, и я почел за благо включить телевизор.
Передавали выпуск новостей, и диктор как раз рассказывал о жутком
происшествии, случившемся прошлой ночью.
8
– Мда, история как раз из тех, что интересуют Тоуко-сан.
Если бы та услышала, то наверняка запустила бы в меня чем-нибудь. Впрочем, новости действительно были сногсшибательными.
Этой ночью в заброшенном полгода назад подвальном баре были обнаружены
четыре мертвых тела. Конечности жертв были оторваны, и место происшествия
превратилось в озеро крови. Это случилось совсем недалеко, остановках в четырех от
моего дома. Странно, репортер упомянул о том, что руки и ноги были не отсечены, а
оторваны, но не уточнил, что это значило, а перешел к информации о личностях
погибших.
Все четверо оказались старшеклассниками. Бездельники и уличные хулиганы из
соседних кварталов. Похоже, они не брезговали и наркотиками, и человек, которого
репортер расспрашивал о жертвах этой ночи, сердито сказал:
«Подонки заслужили смерть».
Поношение умерших вызывало раздражение, и я выключил телевизор. Взглянув на
мою незнакомку, я заметил, что ее лицо опять исказила гримаса боли, а ладонь снова
оказалась на животе. Она не съела ни кусочка. Опустив лицо так, что я не мог видеть
выражения, она едва слышно пробормотала:
– …Никто не заслуживает смерти.
Ее дыхание снова участилось, девушка простонала:
– Почему?.. Ведь… рана зажила, так почему же?!
Вскочив, она бросилась к двери, не глядя по сторонам. Я попытался ее остановить, но она отшатнулась – кажется, она не хотела, чтобы я подходил близко.
Читать дальше