Токтаев Игоревич - Пес и волчица

Эвдор приподнял голову Гундосого за волосы, и положил обратно: тот спал, пуская слюни. Моряк покосился на компанию у очага, придвинулся к Дракилу и негромко произнес:

-- Я тут видел замечательную посудину. То, что надо. Стоит такая, вся из себя красивая, лошадка и хочет, чтобы ее толковый всадник взнуздал. Не большая, не маленькая, всего в ней в меру, как раз для нас.

Эвдор замолчал. На лице Дракила проявилась некоторая заинтересованность:

-- Продолжай.

-- Шестнадцативесельный акат-афракт[48]

из Истрии. Я прикинул, он может поднять пятьсот талантов[49]

. Прибыл только что. Я видел, как его разгружают.

-- Ты предлагаешь его брать? Как?

-- Я почти сговорился с купцом. Нужно, чтобы кое-кто из его людей протянул ноги. Нанимаемся к нему. Выходим в море, дальше все просто.

-- Просто, на словах, -- протянул Дракил, -- сколько у него людей? Одних гребцов, почитай, больше, чем нас. Если он не полный дурень, не возьмет совсем незнакомых людей. Я бы не взял.

-- Я думаю, у него внезапно не окажется выбора. Они, северяне, выпить не дураки, а пьют все больше по-скифски. Ушибутся невзначай, до смерти, по дурной-то голове, -- усмехнулся Эвдор, -- вот он нас и примет с распростертыми объятьями.

-- Вот так прямо и с распростертыми? -- недоверчиво спросил Дракил.

-- Ага, особенно меня, как старого знакомца. К тому же нас ему порекомендуют уважаемые люди...

Дверь отворилась, и на пороге появились двое. Один был темноволос, одет в недорогой хитон и, в целом, не имел особых примет, если не считать бороды, которая за века македонского и римского владычества вышла из моды в материковой части Эллады. Впрочем, здесь, на островах, всегда было сильно азиатское влияние.

Второй выглядел поинтереснее. Он был одет в штаны, варварскую рубаху с рукавами, а сверху еще и гиматий, несмотря на жаркую погоду. Край гиматия, обмотанного вокруг тела, был наброшен на голову, скрывая лицо.

Первый из вошедших, быстро отыскав глазами Эвдора с Дракилом, направился к ним. Второй не прошел в зал, оставшись у двери, которую он прикрыл, и выглядывал теперь через щелку на улицу. Первый с размаху опустился на скамью рядом с Эвдором. Скамья жалобно скрипнула.

-- Выпьешь с нами, Койон? -- протянул кружку вновь прибывшему Дракил, -- обмозговать кое-что надо.

Однако Койон лишь отмахнулся.

-- Убили Одноухого Акаста.

-- Кто? Где?

-- Стражники. В порту. Ими весь город кишит.

-- Как это случилось?

-- Я сам ничего не понял. Мы с фракийцем, -- кивок в сторону человека, оставшегося у двери, -- вместе были, а Одноухий чего-то отошел. Потом гляжу, его Красные Шапки окружили и о чем-то с ним препираются. А он вдруг, хрясь одному в рыло, и бежать. Ну, догнали его, повалили. Четверо их было или пятеро. Акаста они долго били палками, да там и бросили. Народ в стороны шарахается. Я подошел к нему, когда они ушли. Вся башка кровавое месиво, не дышал он уже.

Эвдор крякнул, припоминая встречу со стражей, которая могла бы закончиться вот так же печально.

-- Меня тоже сегодня остановили. Возле военного порта. Да отпустили.

-- Прямо так просто и отпустили? -- недоверчиво спросил Койон, -- они что-то сегодня совсем озверевшие.

-- Ну, не просто. За мзду. Свалилось тут, внезапно, богатство, да припрятать не успел.

-- Это что за богатство?

-- Не важно уже. Тю-тю оно. Ты дальше рассказывай.

Койон прокашлялся.

-- А дальше... Дальше сюда шли и все хотели меньше ростом стать. Эти ублюдки повсюду стоят. И гоплиты, в полном вооружении. Из каких нор повылазили? Но, вроде, пронесло. Чем Одноухий им не глянулся, понять не могу.

-- У нас у всех рожи неблагородные.

-- Одно из двух, -- сказал Дракил, -- или они просто решили очистить город от всяких оборванцев в честь прибытия Лукулла, или кто-то из Братьев, кроме нас, проник в город и об этом стало известно.

-- Может они нас ловят?

-- Нет, -- возразил Эвдор, -- иначе меня бы не отпустили.

-- Я тоже не думаю, что они ловят нас, -- сказал Дракил, -- но наше положение все равно осложняется. Я бы попытался выяснить, кто есть в городе из Братьев и присоединился к нему.

-- Так же, как ты хотел присоединиться к Волку? -- прозвучал за его спиной тихий шипящий голос.

Дракил вздрогнул от неожиданности и обернулся. Фракиец уже не смотрел на улицу. Он приблизился столь незаметно, что не только Дракилу стало не по себе. Край гиматия сполз на плечи варвара, обнажив длинные темно-русые волосы и худое острое лицо с хищным, чуть горбатым носом. Правое ухо его было проколото, но серьга отсутствовала.