Токтаев Игоревич - Пес и волчица

Зиралекс принял Веслева холодно. У него уже был советник и новый не требовался. Советника звали Игнатий Друз, и он активно обучал молодого князя, как правильно дружить с могущественным соседом. Который теперь везде. И в Македонии, и в Этолии, и в Эпире -- везде.

"Ступай-ка ты, Веслев, откуда пришел. Нечего тебе здесь делать. Отцу моему и деду глаза сладким медом заливал, они и рады были. Теперь со мной так хочешь? Иди-ка подобру-поздорову, пока цел".

Вот так вот.

Остемир рассказал побратиму, что в середине лета приезжал в Скапелу один фракиец, назвался посланником князя Дромихета. Склонял Зиралекса вступить в союз с дарданами и ударить по римлянам. Не учел присутствия возле резного княжеского трона Игнатия. Тот дал князю мудрый совет -- посадить посланника на кол.

"Долго он орал и корчился. Давненько здесь подобного зрелища не видали".

"А что дарданы? Что-нибудь слышно было?"

"Сходили в Македонию. Правда, что они там взять могли, ума не приложу. Там же шаром покати, второй год война идет. Говорили, будто Дромихет взял Гераклею-в-Линкестиде[184]

, крепко побив Бруттия Суру, полководца наместника".

"Князь Дромихет... Знаю одного такого, из ныне здравствующих, да только он не князь никакой, и уж вовсе не дардан".

"Не дардан. Пришлый фракиец. Говорят, сражался в войске Митридата, а когда римляне его побили, бежал".

"К дарданам, значит. И они его послушали, повести войско доверили?"

"Выходит, послушали".

"А что римляне?"

"Ничего. У Суры, похоже, сил совсем нету".

"Что-нибудь слышно про Суллу?"

"Доходят слухи. Бьет Митридата Сулла. Митридат ему новое войско, а тот опять бьет".

"Короче, занят Сулла".

Веслев надолго задумался. Потом, не обращаясь к Остемиру, негромко произнес:

"Заболел шрам. Не зря спешил. Ой, не зря".

Дубы, буки и каштаны остались внизу. Здесь, недалеко от вершины, сосны и ели на редких открытых местах соседствовали с островками берез, уже сбросивших листву и выглядящих несколько инородно в этом царстве хвои.

Веслев присел на ствол поваленной ураганом старой сосны, расшнуровал ворот кожаной верхней рубахи и, сунув руку за пазуху, вытащил кусок вяленой оленины. Оторвал половину и протянул Остемиру.

-- Надо бы сходить в Скопы[185]

. Посмотреть, что там и как.

-- Я с тобой, -- пробасил Остемир.

-- Не нужно, брат. Это не твоя война.

-- Война?

-- Да, я думаю, что Дромихет изрядно обидел Суллу. И тот не простит ему.

-- Сулла повязан по рукам и ногам Митридатом.

-- Я думаю, это ненадолго. В Диррахии говорили, что оба войска сходятся в Беотии. Наверное, сражение уже произошло.

-- Вдруг победил Митридат?

-- Возможно, нельзя сбрасывать со счетов такое развитие событий. Однако я в этом деле поставил бы на Суллу.

-- Если Сулла победит, то нагрянет к дарданам. И ты собираешься идти туда один?

-- Да. Тебе там нечего делать.

-- Ты представляешь, какая каша там заварится?

-- Вполне, именно поэтому мое присутствие необходимо.

-- Для чего?

-- Чтобы остудить эту кашу.

-- Я не пущу тебя одного.

-- А я не хочу рисковать твоей жизнью, брат.

-- Почему рискуешь своей?

Веслев не ответил.

-- Душно тут стало, -- после продолжительного молчания сказал Остемир, -- как будто чья-то рука на горле.

-- Понимаю. Сынок, значит, не в батюшку пошел. Проморгал я.

-- Ты-то при чем здесь? Все мы хороши. Зиралекса с пеленок нянчили. Да, видать, неуклюже как-то. Вот и выросло дитятко...

Остемир поскреб густую рыжеватую бороду.

-- Нет, Веслев, не пойдешь ты один. Я с тобой. И других сманю. Мукалу, Дурже, еще кого. Тошно нам тут, брат. Как чужое все стало. Зиралекс, похоже, крепко к римлянам повернул. Этот Игнатий, не один тут. Еще шныряют, крысы.

-- Не крысы, Остемир -- волки.

-- С волками у меня разговор короткий.

-- Боюсь, этой зимой волков в горах будет слишком много. Давай возвращаться, Остемир.

Глава 17. Фессалия

После победы над Неоптолемом, флот Лукулла два дня стоял в небольшой бухте в двадцати стадиях от места сражения, приводя себя в порядок, а потом отправился в путь. Легат, давно не имея никаких вестей от Суллы, не зная даже о битве при Орхомене, направился на север, к Абдерам[186]

. В сражении у Лекта союзники потеряли около пятнадцати кораблей, уничтожив при этом больше двадцати вражеских и почти столько же захватив. В Абдерах Лукулл рассчитывал пополнить прореженные ряды своих воинов фракийцами-одрисами. Для того чтобы вести захваченные корабли, часть гребцов пришлось перевести со своих. Пленные, хотя некоторые согласились служить римлянам, по большей части были ненадежны.