Марк Марциал - Эпиграммы

Он наклонил и упал вслед за добычей своей.

5 Дубу проклятому жить после злого разбоя хозяин

Не дал, ему присудив быть погребальным костром.

Лигд, пусть жиреют стада свиней у соседа Иолла:

Будет с тебя, коль у нас не растеряешь скота.

Просишь живых эпиграмм, а даешь ты для них содержанье

Мертвое. Как же тут быть, Цецилиан, объясни?

Требуешь меда себе, точно с Гиблы или с Гиметта,

А корсиканский тимьян пчелке Кекропа даешь!

С мальчиком нас захватив, ты, жена, беспощадно бранишься,

И говоришь, что его можешь ты мне заменить.

Сколько твердила о том шалуну-громовержцу Юнона!

Но продолжает лежать он с Ганимедом своим.

5 Гила тиринфский герой изгибал, позабывши о луке, —

А у Мегары, скажи, нечего было сгибать?

Дафна-беглянка совсем замучила Феба, но все же

Мальчик Эбалий ему страсти огонь потушил.

Хоть Брисеида во всем покорялась внуку Эака,

10 Друг безбородый его все же был ближе ему.

Брось же, прошу я тебя, ты мужское смешивать с женским

И убедись, что жена может лишь женщиной быть.

Раз ты бездетен, богат и родился ты в консульство Брута,

Много ли, думаешь, есть верных друзей у тебя?

Верен, кто смолоду был твоим другом, когда ты был беден.

Новому другу, поверь, смерть твоя только мила.

Всякий раз, Кантар, когда ты в каморку под вывеской входишь,

Коль приглянулись тебе мальчик иль девочка там, —

Мало тебе занавеску спустить, на замок запереться:

Надобно строже еще тайну свою сохранить.

5 Ты затыкаешь везде малейшие щелки и дырки,

Что пробуравить могла в стенке шалунья-игла.

Нет никого, кто бы так стыдлив был и так волновался,

Если обычною он занят любовной игрой.

Мевий, уж только во сне ты способен к любовным утехам

И начинаешь теперь в ноги мочиться себе.

Дряблый твой член возбуждать перестали усталые пальцы,

И не поднять никогда вялой головки ему.

5 Тщетно зачем нападать на мальчишек и девочек снизу?

Ввысь устремись: только там член-старичок оживет.

Бань, куда любят ходить толпою женщины наши,

Так избегает зачем Латтара? Чтоб не грешить.

В сени Помпея зачем не гуляет он медленным шагом,

В храм к Инахиде нейдет что же он? Чтоб не грешить.

5 Желтого тела зачем от мази лакедемонской

Девы не моет водой свежею? Чтоб не грешить.

Если уж так он всегда опасается женского пола,

Лижет зачем же тогда Латтара? Чтоб не грешить.

Эту гробницу хранит — великого память Марона —

Силий — хозяин земли, коей владел Цицерон.

Не предпочел бы других наследников или владельцев

Праха и ларов своих ни Цицерон, ни Марон.

Часа не может пройти, чтоб меня ты, безумца, Филлида,

Не разоряла: с такой ловкостью грабишь мой дом.

То это лгунья-раба о потерянном зеркале плачет,

Иль о пропаже кольца, иль драгоценной серьги;

5 То по дешевке купить шелков ты краденых просишь,

То опорожненный мне Космов подносишь оникс;

То вдруг амфору подай с отстоявшимся темным фалерном,

Чтобы болтунья-карга сны заклинала тебе;

То позвала на обед ты подругу-богачку, и крупных

10 Я покупай окуней иль двухфунтовых барвен.

Совесть имей, соблюдай наконец справедливость и честность:

Все я, Филлида, даю, все мне, Филлида, давай.

Всеми почти что уже покинутый прах и Марона

Имя священное чтил лишь одинокий бедняк.

Силий решил прийти на помощь возлюбленной тени,

И почитает певца ныне не худший певец.

Столп свисает у Тития такой же,

Что лампсакские девы почитают.

В одиночестве Титий, без помехи

Ходит мыться в свои большие термы.

5 Но, что делать, и в них ему тесненько.

Юлий ты мой Цериалий, со мной пообедаешь славно;

Коль приглашенья нет лучшего, к нам приходи.

Сможешь к восьми подоспеть; с тобой мы помоемся вместе:

Знаешь, как близко живу я от Стефановых бань.

5 Первым тебе будет подан латук, для сваренья желудка

Очень полезный, и с ним перья с порея стеблей;

Следом соленый тунец, покрупнее мелкой лацерты,

Зеленью руты покрыт будет и яйцами он;

Яйца еще подадут, в золе испеченные теплой,

10 И на велабрском огне сыра копченого круг;

Да и маслины тебе, знававшие холод Пицена, —

Это закуска. Теперь хочешь узнать про обед?

Чтобы пришел ты, солгу: будет рыба, устрицы, вымя,