Admin - o a8f4e5e3a1273b3b

отсюда удобнее наблюдать за теми, кто ворует мрамор на памятники...» Но этой важной

мысли я не додумал, потому что внизу кто-то хрипло и длинно выругался, и Гришка Шуст

позвал меня с земли громким шепотом:

- Саша!.. Саш...

- А? - я вздрогнул, очнулся и сел. Маргарита смотрела на меня исследовательски-

задумчивым взглядом.

- Саша, - повторила она шепотом, - а почему у тебя сердце так громко стучит? Просто

ужас!

- Вот дура ты, Марго... - пробормотал я, заваливаясь на подушку. - Ведь я живой... Оно и

стучит...

Потом, сквозь тяжелый душный сон, над ухабами измотанного бессонной ночью

сознания, появилась баба и парила над нами, и укрывала нас с Маргаритой красным

клетчатым пледом.

* * *

Вечером пришел с работы дед и, не раздеваясь, не снимая туфель, крикнул из прихожей:

- Сынка, ну что - был в метро?

- Был.

- Ну, ну? - он так и стоял в плаще - маленький, с седыми щеками, в смешной, великоватой для него шляпе.

- Отказали. Я им не подхожу.

- Почему?! - возмутился он.

- Осанка недостаточно представительная, - сказал я.

- Как? - так же оскорбленно воскликнул он. - А ты сказал, что у тебя диплом с

отличием? Что ты единственный из всего выпуска защищался на английском? Что ты в

совершенстве...

- И что умею ушами шевелить, - перебил я его. Он сразу все понял, молча разделся и

закрылся у себя. Глупая Маргарита, которая по молодости лет не чувствовала еще

атмосферы в доме, увязалась за ним и стала канючить и напоминать, что дед обещал

повести ее в кино.

- Оставьте меня в покое! Все! - крикнул дед и хлопнул дверью. Оскорбленная Маргарита

умчалась в детскую, и сразу оттуда послышались тягучие рыдания. Я приоткрыл к ней

дверь. Маргарита в исступлении била кулаками подушку. Я встал в двери, и она обернула

ко мне зареванную физиономию.

- Правильно, дай ей как следует, - посоветовал я, - чтоб больше не смела. Выбей из нее

дурь окончательно.

- Пойду по белу свету искать хорошую семью, - сказала Маргарита сопливым голосом.

- Дед, - крикнул я, стоя в дверях детской, - не переживай. Устроишь меня в ларек «Пиво-

воды». - Повернулся к Маргарите и сказал: - Не расстраивайся, Марго. В субботу пойдем в

гости к дяде Грише.

* * *

Но в субботу я к Шусту не попал, потому что заболела Маргарита. Заболела-то она днем

раньше, но именно в субботу утром я брился в коридоре и вдруг увидел кусок Маргариты

в зеркале. Правильнее сказать - в коридорном зеркале отражался дальний угол комнаты с

частью дивана, на подушке которого лежала растрепанная Маргариткина голова и покорно

смотрела на меня в зеркале страдальческими зелеными светлячками. И тогда вдруг на

меня сошло леденящее озарение. Я понял, чем больна Маргарита. Я выдернул штепсель из

розетки, бритва заткнулась, я спросил с тихим ужасом:

- Марго, у тебя живот болит?

- Болит, - спокойно сказала она.

- А... тошнит?

- Тошнит, - с некоторым даже удовольствием подтвердила она. Я с бритвой в руках

прибежал на кухню, закрыл дверь поплотнее и сказал бабе:

- У Маргариты желтуха!

Баба ахнула и опустилась на табурет. Она не стала спрашивать, с чего это я поставил

такой безапелляционный диагноз, потому что с паникой у нас в семье все в порядке - она

носится в воздухе, мы ею дышим. Просто баба тихо заплакала и шепотом стала

проклинать свою жизнь.

- Баба, не дрейфь, - сказал я. - Сейчас это быстро лечится.

Первым делом с четвертого этажа была спущена Валентина Дмитриевна, наш

домашний доктор. Она лечила всех соседей, в том числе бабу, деда, меня и Маргариту со

дня ее рождения.

- Я думаю, это обычный грипп, - сказала Валентина Дмитриевна, послушав и помяв

Маргариту. - Но чтобы полностью исключить гепатит, чтоб вы жили спокойно, я пришлю

завтра из нашей поликлиники милую девочку, медсестру Надюшу. Она возьмет кровь на

анализ. Только, Евдокия Степановна, голубчик, вы сами, конечно, понимаете, у Надюши

выходной, в воскресенье она не обязана, ну и...

Баба сделала обиженное лицо и замахала руками:

- Валентина Дмитриевна, золото вы наше, как вы могли подумать! Конечно, отблагодарим! Конечно, девочка не обязана...

В воскресенье с утра мы ждали милую девочку медсестру Надю. Маргарита лежала

тихая и торжественная, многозначительно положив на живот обе руки. Часа полтора я

забавлял ее, показывая, как ходит обезьяна Джуди, стучал себя по голове согнутыми

костяшками пальцев, рычал и изображал бандитов, но скоро истощился, притомился и