Сорокин Ефим - Енох

- Ответа нет, - сказала Ноема своим голосом.

"И мы собрались, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию и выработать единое мнение, как поступать дальше с Енохом-сифитом", - снова сказала Ноема голосом патриарха-каинита. И своим голосом:

- При свете факелов видно, что из старческих уст патриарха вместе со словами выходит парок.

"Может, Енох-сифит сам обладает даром внушения, и каинит Иавал-скотовод сам в духовном рабстве? И пишет книги под мысленную диктовку, - сказала Ноема голосом патриарха Малелеила. - Может, Енох-сифит у заброшенной штольни внушил каинитам, что они тонут в воде, внушил всем, что идет по дорожке из солнечного света?"

- И смотрит на Тувалкаина, желая знать его мнение, но Тувалкаин молчит, - сказала Ноема своим голосом.

"Это можно сказать каинитам. Это похоже на правду", - сказала Ноема голосом патриарха Ирада.

- Он смотрит на Тувалкаина, ожидая одобрения.

"Совершенно ясно, Енох-сифит никогда не примирится с нашими порядками! - сказала Ноема голосом Мафусаила-каинита. - Поступки Еноха-сифита свидетельствуют о крайней враждебности к нам, к нашим знаниям, особенно к каинитам властьпредержащим. И теперь мы знаем, что можно ожидать от него в дальнейшем. Но надо ли ждать?"

- Он смотрит на Тувалкаина, пытаясь угадать, правильно ли мыслит, - сказала Ноема своим голосом.

"Его надо погубить!" - сказала Ноема голосом Ламеха.

- Голос, как обычно, уверенный. Говорит, а сам смотрит на сына. Ждет. Камень упал из руки Тувалкаина. Он очнулся и с невероятной проворностью поднял камень.

"Так мы верим или не верим в ангелов?" - спросила Ноема голосом патриарха Малелеила.

- Ему никто не отвечает, и он с немым вопросом уставился на Тувалкаина.

"Я не знаю, есть ли ангелы, нет ли их, - заговорила Ноема-Ламех. - Я не знаю, внушаем ли Енох-сифит или сам способен внушать, но я знаю, что его надо погубить! Мне кажется, что именно это хотел услышать от патриархов Тувалкаин, когда просил нас собраться на совет".

- Ламех готов выскочить из своей ниши, чтобы вытрясти из сына ответ.

"Вы ошибаетесь! - сказала Ноема голосом Тувалкаина. - Еноха-сифита нет на земле!"

"Как?!"

"Он взят от земли, как написано об этом у Иавала-скотовода... Но Енох не оставил нам книг, а посему... А посему книгу напишем мы. От лица Еноха. И все сокровенные знания каинитов мы припишем Еноху, Еноху-сифиту".

"И те, которыми обладают только посвященные?" - спросила Ноема голосом Еноха-каинита.

"Совершенно очевидно, что нам не поверят, если мы напишем, что Енох-сифит построил доменные печи, - продолжала Ноема голосом Тувалкаина. - Но нам поверят, если мы припишем Еноху-пастуху сокровенные знания, которыми владеют только посвященные, знания наших жрецов о планетах и звездных мирах. Пусть сифиты думают, что, используя свой пастушеский культ, становятся умнее нас, пусть думают, что в откровениях им дано больше, чем нам. Я уже озадачил жреца-священнокнижника..."

Ноема смешала и отодвинула карты. Она сидела, закинув голову за спинку кресла, неестественно-бледная, с раскрытыми от усталости пересохшими устами. Ноема была в глубоком оцепенении. Жрец-священнокнижник Иагу осторожно дотронулся до обнаженной, безвольно свисающей руки Ноемы. Она очнулась. Кончики длинных черных разрусалившихся волос оторвались от мозаичного пола.

- Где Енох? - тихо спросил Иагу.

Ноема ответила на сразу.

- Когда я гадаю на Еноха, меня останавливает свет. Он угнетает меня. Он небезопасен для моей жизни.

- Енох на земле?

- Нет, - был ответ. - Я могла видеть его воспоминания об ангельском мире, но теперь - только свет, неприступный свет.

Иагу кивнул, поблагодарил и удалился.

72. Жрец-священнокнижник ожесточенно потер цветную мозоль на среднем пальце и отвел взгляд от глиняных дощечек с иероглифами. С закрытыми глазами прислушался к уханью ветра за спиной. Потом не спеша подошел к идолу и омыл ему ноги. Подставил ладонь и выпил несколько капель, скатившихся с ног божества. И снова сел за стол, нервно потирая цветную мозоль на среднем пальце правой руки. Светало. Прямой оконный бледный луч дошел до глиняной таблички. И вдруг жрец догадался, что означает неподатливый иероглиф. И тихо рассмеялся. Просто-напросто обожженная глина скололась в одном месте! И скол не имеет ничего общего со смыслом написанного! Жрец-священнокнижник, улыбаясь, погрозил глиняной табличке суставчатым пальцем и от удовольствия потер родную мозоль. Стал читать табличку вслух.

Жрец. Клянетесь ли вы богами каинитов говорить правду и только правду?