Сорокин Ефим - Енох

- И о том, что вы прочитаете в своей душе, - продолжал Енох, - скажите тем, кто еще не зачат и кто еще не родился. Ибо им труднее будет устоять от телесных удовольствий и человеческой славы и труднее им будет в чудном молитвенном порыве тянуться к Богу. Да не дерзнут они служить с каинитами, как служил я!

- Енох, неужели после того, что случилось у заброшенной штольни, каиниты не образумятся? - спросила Мелхиседека.

- Тувалкаин найдет оправдание, скажет, что случился трус земли или еще что-нибудь. Не вразумятся не только каиниты, но и сыны Божии последуют за ними.

- Ну, я-то не последую, - сказал Мафусаил, а Енох сокрушенно покачал головой. Но Мафусаил не понял его сокрушения. А Мелхиседека догадалась, что Мафусаил погибнет в водах потопа, и прихлопнула рот ладонью, чтобы сдержать вскрик.

- Тувалкаин построит город, - продолжал Енох, - это будет город из белого мрамора с роскошными дворцами и храмами, город, жители которого не будут знать, что такое голод, нужда и бедность. Город будет украшен статуями богов и героев общественных игр. На них будут приглашать борцов со всех концов земли. За славой и призами явятся и гимнасты, и стрелки из арбалетов. Устроят скачки на конях и колесницах. В этом городе уже нельзя будет отличить сифита от каинита. Ни по одежде, ни по сердцу. Там будут жить красивые телом люди исполинского роста. В храмах будут служить всем, кроме Истинного Бога, хотя жрецы-каиниты в наших белых одеждах будут стоять у жертвенника, похожего на жертвенник Адама.

- И еще раз умоляю вас, - продолжал Енох, - не стремитесь к древу знания, которому поклоняются каиниты, не слушайте их лукавых советов, ибо знания о небесных сферах и минералах в земле не приближают человека к Богу. Их путь - путь погибели. Но не дерзайте своей немощною рукою остановить распространение знания каинитов, ибо оно попущено Богом. Возделывайте свое сердце к восприятию добра.

"И тут Енох кротко посмотрел на меня, - много лет спустя говорила Мелхиседека сыновьям Ноя, - посмотрел на меня и сказал:

- Ангелы уже ждут меня, - сказал запросто, - и я покидаю вас. И помните, по ту сторону времени уже сказано: "Никто не взыде на небо, токмо Сшедший с небес". Но никто не понял последних слов Еноха.

И вдруг ударил свет, такой свет, что всем показалось, будто на землю спустилась тьма. Она накрыла всех нас. И все говорили: "Я ничего не вижу". А я услышала ангельский голос: "Простри руки твои, Еноше". И, взглянув на голос, я увидела Еноха, которого ангельские руки покрывали снегосветлыми одеждами. И меня, грешную женщину, Господь сподобил увидеть отверзшиеся небеса, и я созерцала начало пути моего брата Еноха на небо, - много лет спустя писала на папирусе Мелхиседека, и ее рассказ, как всегда, предварялся словами: - В меру возможности и со смиренным сознанием несказанности и невыразимости описываемых вещей.

Отступил свет, и стало светло. Не разумел никто, что Енох уже взят.

- Енох! - стали звать сыновья. Нет ответа.

- Енох, - звала Сепфора. Нет ответа.

- Его взяли ангелы, - сказала я. Мне стало пронзительно грустно. Щекотало в глазах, но слез не было.

- Ты видела? - спрашивали меня.

- Нет, - сказала я, потому что не поняла еще, что видела. Зарыдала Сепфора. Заплакали дети.

- На этом месте надо сделать добротный жертвенник, - предложил Мафусаил, и все согласились с ним".

71. Жрец-священнокнижник удобно расположился в плетеном кресле за низким столом напротив Ноемы-жрицы. Она достала из ларчика карты с нарисованными пантиклями и числами. Под скорыми пухлыми руками жрицы пантикли будто оживали. Жрица уже чувствовала магическую силу, идущую от пантиклей.

- Вижу! - сказала она, будто из другой действительности. - Пламя факелов слегка колышется от сквозняка, бросает отсветы на мрачные камни храма. Воздух в храме густой. Тувалкаин смотрит на патриархов, точно сквозь воду. Они сидят в своих нишах на противоположной стене. Они раздражают Тувалкаина. Они не говорят о том, что случилось у заброшенной штольни, точно событие это выцвело в их памяти. Тувалкаин в задумчивости подкидывает и ловит черный голыш.

"После того, что произошло у заброшенной штольни, никто не станет утверждать, что мы имеем дело с человеком, который находится в духовном рабстве у другого человека", - сказала Ноема голосом Еноха-каинита. Жрец-священнокнижник вздрогнул от неожиданности.

- Тувалкаин перестал подкидывать камень, но молчит.

"И нам надо будет позаботиться, чтобы оградить каинитов от сношения с сифитами. И цель сегодняшнего совета, который собрался по просьбе Тувалкаина, решить, какие действия мы предпримем в отношении Еноха-сифита, потому что после того, что случилось у заброшенной штольни, никто не станет утверждать, что мы имеем дело с человеком, который находится в духовном рабстве у другого человека, - в другой раз повторила Ноема-Енох. - Или я заблуждаюсь".