Наталья - Соммерфильд Сильвия

шагами пересек комнату и схватил девушку за руку.

—

Игра окончена, леди Кэтрин, и вы проиграли.

Вспомните, я вас предостерегал, что придет время

платить. Вы готовы к этому?

—

Да, — сказала она, даже в положении пленницы

сохраняя гордое выражение лица.

Девушка не выказывала никакого страха, и Донован

был невольно восхищен. Но она и представления не

имела о цене, которую ей придется заплатить, и

83

Донована страшно занимало, что произойдет, когда

Кэтрин обо всем узнает.

Он вывел ее на, вьющуюся вокруг башни на

головокружительной высоте, узкую лестницу. С высоты

верхнего яруса Кэтрин увидела Якова, в окружении

воинов восседающего на лошади. Она на секунду

замерла, и Донован решил, что ее колебание вызвано

страхом высоты.

—

Боитесь?

Он протянул руку, чтобы помочь ей.

—

Нет, — сказала она, словно не замечая его руки.

Даже если бы всю ее переворачивало от страха, она

ни за что не показала бы это человеку, которого считала

изменником. Кэтрин спустилась за ним во двор замка.

Яков возвышался в седле, мрачно и недовольно

разглядывая ее. И это девушка, на которой его

ближайший подданный хочет жениться? Интересно,

подумал он, есть ли на свете человек, который смог бы

ее обуздать, — если, конечно, не прибегнуть к

смертному бою. Ладно, вскоре все выяснится и встанет

на свои места.

Кэтрин остановилась перед королем, медленно

склонила голову и присела в низком реверансе. Она

знала, что стоит сейчас перед престолом правосудия,

потому

считала

возможным

продемонстрировать

уважение, не собираясь, однако, умолять о прощении.

—

Если вам хотелось оказаться с братом в

тюремной камере, вовсе не стоило скакать так далеко,

— сказал король.

—

Да, ваша милость, — просто ответила Кэтрин,

не имея сил на споры и объяснения.

84

Король насмешливо улыбнулся, развернул лошадь и

ускакал. Девушка взглянула на Мак-Адама, ожидая от

него указаний; Донован же не сводил глаз с лорда

Флеминга, которому рассказали про брата. Флеминг

резко повернулся и холодно, зловеще взглянул на него;

не зря Донован никогда не питал веры к Флемингам!

Кэтрин отвлекла его:

— Король хотел сказать, что меня заточат в замок,

как и других?

— Да, — последовал холодный ответ.

Повернувшись к ней, Донован взял ее под локоть и

повел к лошади, где помог — а, точнее, заставил, —

сесть на нее.

6

Обратная дорога до Эдинбурга заняла шесть часов, —

шесть длинных, напряженных часов, на протяжении

которых и Кэтрин пришлось скакать на своей лошади.

Когда, стуча копытами, усталые кони ступили на

мощенный булыжником двор замка, Кэтрин испытала

невольное облегчение, хотя для нее окончание пути

означало начало заключения. В конце концов, теперь

она сможет избавиться от взгляда этих серебристо-

серых глаз и вида недвижного, как камень, лица своего

тюремщика; ведь если у него и были какие-то

матримониальные намерения в отношении леди Мак-

Леод, то теперь о них смешно говорить.

Веки у девушки смежались от усталости, тело

невыносимо ныло. Она проскакала весь этот отрезок

пути, твердо решив не жаловаться и не сетовать, и

лошадь простояла несколько минут, прежде чем до

Кэтрин дошло, что они приехали.

85

Донован, спешившись, подошел к ней и взял поводья

ее лошади. Кинув на девушку взгляд снизу вверх, он

вдруг на какое-то мгновение захотел встряхнуть ее, и

хорошенько, чтобы уже в следующий миг обнять,

утешить, успокоить, помочь стереть следы утомления,

отчетливо проступившие на прекрасном лице.

Кэтрин попыталась сойти на землю, но тело ее словно

одеревенело, так что Доновану пришлось снять ее с

лошади, и девушка едва ли даже осознала, что он по-

прежнему держит ее на руках, хотя лошадь давно уже

увели. Встав наконец на ноги, она поглядела в том

направлении, куда ее должны были отвести, на

зарешеченные окна тюремных камер, за которыми —

темнота и промозглая сырость. Повернувшись к

Доновану, она подняла на него глаза и указала рукой:

—

Мне туда идти? Смогу ли я в тюрьме увидеть

Эрика? — спросила Кэтрин со вздохом смирения.

—

Нет, — сказал тот, одним словом отвечая на оба

ее вопроса.

Она вновь подняла глаза, на этот раз озадаченная.

—

Нет? — повторила она.

—

Вы пойдете со мной.