- Я помню сколько раз ты брала их стирать, так долго они висели; что я уже не верил, что это
когда-то случиться.
- Клеман, - постаралась она снова привлечь его внимание.
- Вы, похоже, устали с дороги, - не поворачиваясь, ответил тот, - давайте оставим это до того,
как я здесь закончу здесь. Прошу вас.
Он стоял неподвижно, как окаменевший, пока не услышал, что дверь магазина закрылась.
Готель вышла на мост к строящемуся собору и, глядя на темную воду скользящей под ногами
реки, горько заплакала.
Вечером Клеман пришел позже, чем обычно, словно надеялся отсрочить то, что уже
произошло. И Готель уже начинала за него волноваться, но когда входная дверь, наконец,
хлопнула, она все же вздрогнула от неожиданности.
- Скажи, что ты поехала не к нему, - сел он напротив Готель, положив рядом плащ.
- Клеман, мой милый! - упала она на колени.
- Прошу вас, - попытался он её поднять.
- Поверьте, это случайность…, - залепетала Готель.
- Не надо, - остановил её Клеман, - мы оба знаем чего хотели от этого брака, и я был счастлив
быть вашим мужем.
- Нет, Нет! - рыдая, схватила она его за рукав, - прошу вас, прошу вас, не оставляйте меня!
Клеман плакал, стоя, отвернув лицо, не зная что делать дальше:
- Я предпочел бы не знать, - проговорил он, - мне хватало знать, что вы его любите.
От этих слов Готель начала рыдать еще сильнее:
- Простите меня, простите, - я всегда пыталась создать иллюзию того, что было важно для
меня - венчание в стенах храма и кольца, любящий супруг, но…
- Но что же было не так? - вмешался Клеман, и Готель затихла, изредка всхлипывая.
Он подошел к окну:
- Это вы простите меня. Я тогда слишком испугался за вас. Я испугался, что вы не сможете
пережить настигшее вас одиночество, и я подумал, что вам непременно нужен кто-то рядом. Так
что мы просто помогли друг другу.
- Вы останетесь? - прошептала Готель, - прошу вас, останьтесь.
- Вы продали дом? - повернулся он и увидел, как её глаза снова наполнились слезами.
Он молча взял со скамейки плащ и вышел, закрыв за собой дверь.
Клеман больше не приходил к ней, но она иногда заходила к нему; когда носила строителям
одежду и еду. Заходила, потупив взор, садилась с краю, у входа и следила за его движениями, пока
он общался с клиентами. Какой-то день, перегрузив свою сумку сыром, она зашла попросить его
проводить её к собору.
- Нога разболелась ни с чего, - пожаловалась она Клеману, и тот, будучи человеком
добродушным и мягким, обычно подавался её словам.
- Вы носите кольцо? - заметил по дороге Клеман.
- Оно причиняет мне боль, когда мне это необходимо, - улыбнулась та.
- Я слышал, Констанция вернулась. Ходят слухи, что граф её выгнал на сносях, - он
посмотрел на собор, к которому они приближались и который пока больше напоминал крепость,
чем дом Божий, - вы до сих пор думаете, что Господь проявит к вам участие?
Мысли Готель замелькали одна за другой; радость сменялась состраданием, которое в свою
очередь сменялось любовью, торжеством справедливости, безумия и понимания, и снова
обуревалось сожалением, любовью и самобичеванием.
- Маркиз, - отрешенно, как сама себе проговорила она.
- Что? - переспросил Клеман.
- В Провансе он маркиз, - всё ещё глядя в себя и не покидая своих мыслей, пояснила Готель.
Ей было невероятно жаль Констанцию, по-человечески, но также сердце Готель начала
согревать мысль, что возможно этот поступок Раймунда был знаком того, что он все-таки пронес
через десять с лишним лет и через свой "необходимый" брак ту толику преданности, о которой,
давая им своё благословение, Готель могла только мечтать.
Придя на остров, пара была сразу замечена парижским епископом:
- Нарочно пришел сегодня к обеду, чтобы увидеть "матушку", имеющую на моих рабочих
большее влияния, чем я, - улыбнулся он, приблизившись, и протянул Готель руку, - Морис де
Сюлли.
- Готель Сен-Клер, - ответила та, поцеловав руку епископу.
- А ваш скромный спутник? - спросил Морис.
- Месье Сен-Клер, - представила Готель супруга.
Епископ сделал смущенное лицо, заметив, что у Клемана, в отличие от супруги, не было на
руке кольца.
- Сестра Элоиза, царство ей небесное, рассказывала мне о вас, но она не говорила, кроме как о
душевной красоте.
- Спасибо, ваше преосвященство, - улыбнулась Готель.
- Разрешите и мне поблагодарить вас за преданность моему собору.
- Спасибо, ваше преосвященство, - сделав книксен, повторила Готель.
Читать дальше
