расправила свои черные пряди по ослепительно белому платью и, обратив лицо к южному солнцу,
направилась к краю причала; несколько минут она мечтательно смотрела на солнце, танцующее на
волнах, пока не услышала знакомый голос:
- Здесь всегда шумно.
- Мне нравиться, - всё также глядя в море, улыбнулась девушка.
- Здравствуй, - сказал Раймунд.
- Здравствуй, - ответила Готель, обернувшись.
Они какое-то время смотрели друг на друга молча, на расстоянии, словно желая
удостовериться в своих чувствах.
- Бог услышал мои молитвы, мадмуазель. Я рад видеть вас в Марселе, - сказал Раймунд,
почтительно склонив голову.
- Граф, - присела в реверансе та.
Юноша улыбнулся и подошел к девушке так близко, что Готель невольно испугалась, что
граф вот-вот услышит, как нещадно заколотилось в её груди сердце:
- Маркиз, - тихо произнес Раймунд, - в Провансе я маркиз.
Затем он подал Готель руку и сказал:
- Я должен вам кое-что показать.
Они пошли по улице вьющейся вдоль берега, преследуемые молчаливой охраной маркиза.
- Я собираюсь поселиться на Сицилии, - сказала между прочим Готель, - возможно, для меня
найдется работа в королевстве их величества.
- Мадмуазель, не играйте так на нервах юноши! Вы же не оставите меня, едва приехали? -
остановился маркиз.
- Мой милый друг, ведь у меня там есть свой дом, а здесь я буду гостьей, как вы тогда сказали
мне в Париже, - и она взяла Раймунда за руки, пытаясь успокоить его волнение.
- Так я прошу вас, мадмуазель, признать Прованс своим домом. Ибо с этого момента, я
обещаю вам полную поддержку в Провансе, в Тулузе, и в Нарбонне. Мое сердце будет разбито,
если вы откажете мне видеть вас, любить вас и покровительствовать в любом порыве вашей душе,
любимой мне и столь желанной.
Они свернули на улицу, поднимающуюся от набережной в гору, целиком выложенную из
камня, и сливающуюся со стенами домов в единый солнечный покров. Готель смотрела на
Раймунда то искоса и задумчиво, а то начинала что-то петь и смеяться, отчего тот приходил в
замешательство, чем еще больше её смешил.
- Знаете, что мне больше всего нравится в Марселе? - вдруг спросила Готель.
- Что же? - со всем вниманием отозвался маркиз.
- Один молодой и очень серьезный сеньор, - еле сдерживая улыбку, проговорила она.
Глаза Раймунда на мгновение заиграли счастьем и смущением.
- Я пошутила, маркиз, - снова засмеялась девушка, - не воспринимайте всё так серьезно.
Раймунд печально вздохнул. Они прошли еще около двадцати шагов, и маркиз остановился.
Он открыл дверь одного из этих прелестных белых домиков на склоне и предложил Готель войти.
Внутри было тенисто и прохладно. Через единственное оконце справа от двери солнце в эту
прихожую со столом и несколькими шкафчиками совершенно не попадало, что, кстати, стало
самым приятным первым ощущением. Зато слева по лестнице, этажом выше располагалась
чудесная, светлая, просторная опочивальня с большим окном и выходом на широкий,
белоснежный балкон, находящийся как раз над прихожей. Вид отсюда отрывался сказочный, и,
когда Готель вышла на него, она всплеснула руками от восхищения:
- Я прежде никогда не видела такой красоты! - воскликнула девушка и обернулась к
вышедшему следом Раймунду. И в этот момент она увидела, что все окно опочивальни и вся её
стена цвела лиловым вьюном, который она так старалась выращивать за окном своей мансарды в
Париже. И Готель подумала, что не выдержит сейчас всей этой радости:
- О, мой милый друг, это просто невероятно.
- Теперь вы видите, мадмуазель, что я совсем не шутил, когда обещал вам Марсель, - он
подошел к Готель и увидел как прекрасна она в своем белом платье; и её светлая кожа, нежная и
чистая, и черные брови надчеркнутые галочкой над большими серыми глазами, которые она
теперь опустила.
- Я люблю вас, дорогая, и честен с вами. Я обещал вам дом с вьюном - вот он, и чайки в море
за окном.
Маркиз ждал, что, может быть, теперь Готель посмотрит на него, но та словно боялась, что
если поднимет глаза, то сей час сгорит от смущения:
- А где же снег? - вспомнил он.
- Растаял, - тихо проговорила девушка.
Некоторое время она тоже ждала. Ждала, что, может быть, он поцелует её, но тот никак не
решался, и тогда Готель, улыбнувшись, поцеловала его в щеку; она провела рукой по его груди и
повернулась к морю:
- Я хочу туда, - сказала она и показала на набережную.
Читать дальше
