Санин Евгений - Иду на вы

Они еще помолчали, и Звенислав, поворачиваясь, со стоном, спросил:

- Все мне ясно, одного не пойму: зачем ты Мономахом-то их напугал?

- А я и сам не знаю, зачем! – отозвался Славко. – Само получилось. Будто защиты у него попросил…

- Как это? – не понял Звенислав. - Чем он нам издали помочь может?

- Не скажи! Как это чем? – возразил Славко. - Может, половцы нас сразу бы прикончили, да в Степь ускакали. А так, видишь, живы, и времени теперь у нас, чтобы что-то придумать, не воз, а – целый обоз!

- Да что тут теперь сделаешь… - уныло протянул купеческий сын. - Тут, сам Мономах, наверное, уже ничего б не придумал!

- Слушай! - вспомнив про Мономаха, с неожиданным интересом спросил Славко. - А сам-то ты его видел?

- Кого – Мономаха? Еще бы! Несколько раз! Только… издали. И… один раз, когда меня к нему подвели.

- А что ж сам не подходил? – насмешливо уточнил Славко.

- Боялся…

- Эх, ты!

- Что я? – с вызовом ответил Звенислав. - Его даже воеводы боятся, говорят – князь еще слова не молвил, а ноги уже сами приказ выполнять несут! И потом, это ведь еще до одолень-травы было. Сейчас бы я не то, что подошел - подбежал бы к нему, да все-все рассказал! Я бы…

- Постой-постой, как ты сказал? – перебил его Славко.

- Подбежал… рассказал… - недоумевая, повторил купеческий сын. - А что?

- А то – что… вот, что нам делать надо! – от радости чуть было не воскликнул Славко и, спохватившись, перешел на таинственный шепот: - Мономаха обо всем известить!..

- Мономаха? Известить? Ну да, конечно, я тоже сразу об этом подумал! – подхватил Звенислав и заморгал, глядя на Славку. - А… как?

- А это мы сейчас с тобой и будем придумывать! – переворачиваясь удобнее, сказал тот. - Видишь, вот и пригодилось нам теперь время! А ты говоришь, зачем я Мономахом их напугал!

4

Славко вдруг осекся на полуслове и прошептал: «Есть!»

- Ну как, придумал?

- Нет еще, а ты?

- Тоже нет…

Отроки лежали, мучительно думая, как им отсюда, из леса, связанными и охраняемыми, передать Мономаху, что ни в коем случае нельзя отменять поход на Степь.

Воздух понемногу синел, дали стали подергиваться неверной дымкой. Заканчивался короткий, не до конца уже зимний, но и не совсем весенний еще день.

Неожиданно Славко зашевелился и приподнял голову.

- Что? Придумал? – с надеждой спросил Звенислав.

- Нет, слышишь? Кажется, где-то собачий лай. Это же… Тиун! – узнал Славко и обрадовался. - Точно он! Надо же – нашел! Видно, дед Завид его освободил или сам отвязался. И по следам сразу за мной! Эй, Тиун, Тиун!.. – тихонько стал подзывать он.

- Да ты что! С ума сошел?! – испугался Звенислав. - Представляешь, что будет, если он к тебе подбежит, и как к хозяину ласкаться станет! Белдуз сразу поймет, что никакой ты не купеческой сын, а откуда-то из этих мест…

- Точно! - спохватился Славко и зашипел на приближавшегося с радостным лаем пса: - Фу, Тиун, фу! Не подходи!

- Все, сейчас подбежит, и… - тоже увидев собаку, в ужасе закрыл глаза купеческий сын.

Но тут неожиданно раздался свист стрелы, жалобный взвизг, и радостный крик Узлюка:

- Есть, хан! Попал!

- Как попал? В кого попал?

Хан вместе с остальными половцами обступили убитого Тиуна. Славко со Звениславом могли теперь только слышать их голоса.

- В волка, хан!

- Какой волк? Где волк? Это же с-собака? Зачем ты ее убил?

- Так я думал - волк!

- Мало ли ч-что ты думал? Разве у тебя есть, ч-чем думать? За тебя только хан мож-жет думать! Я бы так узнал, что это за собака? Почему здесь собака? К кому прибежала собака? Мож-жет быть, к этим? А теперь?.. Что я, по-твоему, думать долж-жен?

- Да мало ли тут по лесам всяких псов! – успокаивающе заметил Куман. – Веси сожжены, вот они и бродят там, где люди, ищут остатки еды…

- Веч-чно ты за них заступаешься! – кивнув на своих воинов, нахмурился хан. - А если ты провинишься, кто за тебя заступаться будет? Они?!

Белдуз обвел попятившегося Узлюка и всех остальных воинов гневным взглядом и, презрительно махнув на них рукой, снова сел у костра.

Кто-то из половцев схватил мертвое пса и подальше от глаз хана бросил к лежавшим отрокам. Тиун словно дождался своего - снова был рядом с любимым хозяином…

- Эх, Тиун, Тиун! – Славко уткнулся лицом в снег и принялся биться о его сухую кромку лбом. – И надо было тебе за мною бежать…

- Будет так убиваться… - глядя на него, пожалел Звенислав.

- Да что ты понимаешь? – поднял на него мокрое, то ли от снега, то ли от слез, лицо Славко. - Ведь у нас в веси, из живности один лишь конь, да вот он оставался… Теперь ни Тиуна, ни…