Andrew - o c24ec28d571a6d65

Джордано Бруно учил, да и ты продолжаешь, а что мне Федор Савельевич дать может –

того никакая школа не даст. Следующим летом поеду, со всеми вами».

-Ну что ж, - Марфа помолчала, покрутив перстни на пальцах, - можешь не ехать. Образ

понеси только.

-Матушка! – гневно сказал Федор. «Уж говорили о сем».

-Да знаю я, что тебе он не по душе, - вздохнула Марфа. «Однако ж то сестра твоя, иной не

дадено».

-Ладно, - буркнул сын. «Но лишь только потому, что вы просите».

Марфа рассмеялась, и, потянувшись, погладила его по рыжим кудрям.

Она стояла, слушая пение хора, смотря на стройную спину Федосьи, и невольно

почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы.

-Матушка, - шепнула Лиза, - а ты, как с батюшкой венчалась, так же красиво было?

«Венчается раб божий Иоанн рабе божией Феодосии», - услышала Марфа, и, вспомнив

невидную деревянную церковку, - неподалеку отсюда, - ответила: «Да, Лизонька, так же

красиво».

«Венчается раба божия Феодосия рабу божьему Иоанну», - раздалось с амвона

-Когда я повенчаюсь, тоже будет красиво, - восторженно сказала Лизавета

-А я, - со значением сказала Марья, рассматривая свои перстеньки,- и вовсе венчаться не

буду. И так можно, - лукаво улыбнулась девочка.

-А я – вдохнув запах ладана, томно прикрыв глаза, закончила Прасковья, - повенчаюсь в

соборе Святого Павла, понятно? В Лондоне, - важно добавила девочка.

-А ну тихо! - шикнула на них мать. «Иначе сейчас на дворе окажетесь, и там будете про свои

венчания-то рассуждать».

-Ну, - поднялся Ермак Тимофеевич, когда внесли жареных лебедей, - не пора ли молодым

идти почивать?

-Пора, пора, - закричали дружинники. Марфа вдруг подумала, что никогда еще в их

крестовой палате не сидело столько мужчин – кроме нее и дочерей, женщин тут и вовсе не

было.

Федосья закраснелась, и, отвернув голову, прикрыла лицо рукавом .

-Горько! – закричали дружинники. «Горько!».

Кольцо усмехнулся, и, отведя в сторону рукав, поцеловал жену – глубоко и долго. «Горько!» -

потребовали собравшиеся.

-Ну что ж с вами делать, - ухмыльнулся атаман. «Придется еще!».

Заради венчания Марфа приказала освободить одну из кладовых на дворе. Там и поставили

брачную постель – ключница, как заведено, постелила ее на снопах ржи и пшеницы, а в углы

комнаты дружинники Кольца воткнули стрелы, повесив на них калачи и связки драгоценных

мехов.

Когда закрылась за ними дверь, Кольцо, при свете единой свечи, что держал он в руке,

взглянул в мерцающие очи жены.

-Не жалеешь-то, Федосья, что пошла за меня? – хрипло спросил атаман. «Путь долгий перед

нами, опасный».

Она, молча, расстегивала жемчужные пуговицы на опашене. Светлый шелк скользнул вниз,

по смуглым бедрам, и Федосья оказалась в одной кружевной рубашке.

-Не жалею, Ваня - помолчав, сказала она. Жена вдруг лукаво усмехнулась: «Как вы Сибирь-

то собираетесь воевать, коли баб с детками у вас не будет? Кому-то же надо туда ехать. Вот

и поедем».

-А ну иди сюда, - он притянул Федосью ближе и тихо сказал: «Хоша я тебя, жена, уже по-

всякому брал, хоша и дитя ты наше носишь, однако сего я не делал еще.

-Чего ты не делал-то? – шепнула жена, и ее сладкое дыхание защекотало ему ухо.

-На ложе брачном с тобой не был, - сказал Кольцо, медленно снимая с нее рубашку. «А

сейчас буду, Федосья, и до самого утра, – ты в возке поспишь потом, а сегодня уж спать не

придется тебе».

-А как ты на коня завтра сядешь? – рассмеялась Федосья, глядя на то, как он раздевается.

-Да уж сяду, постараюсь, - ответил муж, накрывая ее своим телом. «А вот ты точно завтра

ходить не сможешь».

Она закинула длинные ноги ему на спину, и, разметав по простыням темные волосы,

выгнувшись, чуть застонала.

-На, - шепнул Кольцо, - подсовывая ей сорочку, - и потерпи, завтра ночью я тебя на привале

в лес уведу, там покричишь вдоволь.

Жена только кивнула головой, прикусив кружево.

Марфа посмотрела на темные круги под глазами дочери и чуть усмехнулась. Федосья,

неудержимо зевая, замотала косы невидным платком. В рассветном, еще сером тумане ее

лицо казалось совсем, смуглым – ровно каштан.

-Как Оку с Волгой будете проезжать, - сказала Марфа, - рыбы купи, уха у тебя хорошая

получается, хоша поедите вкусно. Коли в лес по грибы ходить будешь – смотри, куда идешь,

и тут змеи есть, и на Большом Камне – тако же. Незнакомые грибы не бери, только те, что

учила я тебя. Ну что еще…, - она прервалась и улыбнулась. «Внуков береги моих, и покажи