Unknown - 62ca408c-30aa-4940-bde4-7b279003bc38 out

Но всё моё настроение кривляться быстро улетучилось, как только он протянул мне записку. Это была очередная страница из дневника Саши. Я взяла её дрожащей рукой, внутренне молясь о том, чтобы она не была его предсмертной. И вот, что я прочла там: “Она пошла с Вадимом на свидание. Будь он проклят! Я ревную её, как безумный Отелло, хотя не имею на это никакого права. Вчера нагрубил ей по телефону. Она считает меня другом, и я не должен вести себя, как последний болван. Но, черт побери, как это сложно! Порой во мне скапливается столько яда и ненависти, что их становится невозможно держать в себе. Иногда я даже думаю – любовь ли это? Нет, конечно, это любовь – такая вот больная, невозможная, измученная любовь. Такая любовь никогда не даст поцеловать себя без славного подвига, но её можно добиться, её стоит ждать. И она будет у нас, я знаю”.

– Но разве так можно любить? – зачем-то спросила я подавленным голосом, вновь и вновь пробегая глазами по строкам.

Когда я подняла голову, Ветра уже не было.

По дороге в общежитие я решила заглянуть к Грому и рассказать ему о случае в больнице и том парне. Я не могу относиться к окружающим как к мёртвым, даже, если это и так.

Гром встретил меня озабоченным взглядом, трудно было не заметить напряжения на его лице.

– Ты ещё не знаешь, что случилось? – спросил он взволнованно.

Я покачала головой и уставилась на него в недоумении.

Гром знаком предложил мне присесть, затем взял со стола какие-то фотографии и грустно покачал головой.

– Бедная глупая девочка. Что же она натворила…

Глава 11

Мне всё кажется, что я перед ящиком с куклами;

гляжу, как движутся передо мною человечки и лошадки...

играю с ними, или, лучше сказать, мною играют,

как куклою; иногда, забывшись, схвачу соседа

за деревянную руку и тут опомнюсь с ужасом.

Иоганн Вольфганг Гёте

Иногда люди неожиданно уходят, осознанно отрезая себя от мира, зная, что уже никогда ничего не будет по-прежнему. У всех разные причины. Я не знаю, что случилось с ней. В этом мире объяснить подобное невозможно. Ещё вечером я слышала, как она плакала, но не нашла времени. Точнее не захотела. В этой реальности существовала только я: все остальные были для меня куклами – кроме Ветра, разумеется. Но сейчас, сидя в рабочем кабинете Грома, глядя на её мёртвое тело с протянутой фотографии, я чувствовала сожаление и утрату. Всё же Радуга была дорога мне, она была моим единственным другом здесь, а теперь её не стало.

– Ты знаешь, почему она сделала это? – спросил меня Гром.

– Нет. Понятия не имею, – тихо ответила я. – В последнее время она вела себя странно. А это точно самоубийство? Я хочу сказать, не мог ли кто-то…

Гром посмотрел на меня тяжелым уставшим взглядом, потом покачал головой.

– Её нашла домоправительница. Дверь была не заперта, но нет сомнений в том, что она сама сделала это.

Гром немного помолчал, а затем добавил, убирая фотографии в серую папку:

– Ты плохо выглядишь. Снова устроила себе ночную прогулку? Я не хочу, чтобы ты рисковала, – он вздохнул, не дождавшись моего ответа. – Ты ведь дорога мне, Иллюзия. Отправляйся домой и хорошенько выспись. Можешь не волноваться насчёт работы – я уже звонил твоему начальнику.

Я кивнула и пошла к двери, ничего не ответив. Его фальшивая забота всегда сбивала меня с толку.

– Я сам подвезу тебя.

– Не стоит, Гром, – отказалась я.

– Как знаешь. Будь осторожна, береги себя! – крикнул он вслед. – Я сообщу тебе о похоронах.

Выйдя из участка, я остановилась, чтобы определиться с маршрутом. Мне не хотелось сейчас возвращаться туда, где недавно девочка с кукольной внешностью самовольно оборвала своё существование. Не ожидала, что буду переживать из-за неё, но мне было действительно очень жаль. Чья-то рука опустилась мне на плечо.

– Рад, что, наконец, нашёл тебя, – произнёс знакомый мужской голос.

Я не сразу узнала его. Он сильно постарел, и теперь напоминал дряхлого старика.

– Туман! Ты искал меня? Для чего? – растерянно спросила я.

– Нет времени объяснять, – быстро сказал он, схватив меня за руку. – Ты должна немедленно пойти со мной.

Куда? Зачем? Почему он так встревожен? Я ничего не понимала, но кивнула и последовала за ним, поскольку всё равно понятия не имела, как провести этот день. Туман сказал, что объяснит всё на месте, однако я не сильно утруждала его вопросами. Я смертельно устала, и мои мысли, как потерянные лунатики блуждали в голове, порой вздрагивая и рыдая при встрече с призраками прошлого.