Борис Парамонов - Борис Парамонов на радио Свобода -январь 2012- май 2013

Подобное оружие морально и физически устарело в эпоху сексуальной революции. Кого сейчас смутишь гомосексуализмом? А уж тем более "прямым" сексом, богатырем которого, как выяснилось, выступил один из лидеров российской оппозиции. Лавры и симпатии достались ему, а не бойцам невидимого фронта.

Как говорят в Америке, в эту игру могут играть двое. Что и продемонстрировала на днях "Новая Газета", опубликовав распечатку телефонных разговоров некоей московской бандерши с высокопоставленным клиентом по имени Вася. Кто этот Вася – даже из Нью-Йорка видно. Открывать его имя никто не собирается, пусть и пребудет анонимным котом. Из этих разговоров выяснилось, что аккурат насупротив Кремля в номере "Националя", снятого на год вперед, проводится "кастинг" девушек в присутствии разборчивого клиента. Когда удовлетворится выбором, а когда и отправит обратно всю команду на скамейку запасных и потребует новый набор. Гонорары, поскольку упоминались некоторые цифры,- порядка нью-йоркских: 4000 долларов за сеанс.

Должен огорчить врагов нынешнего российского режима, воспринимаемого горячими идеалистами как самоновейшие Содом и Гоморра. Эта практика появилась отнюдь не в постсоветской России. Снабжение номенклатурных работников живым товаром было всегда. Думаю, что в хрущевские и послехрущевские времена расцвела эта практика. Времена, конечно, были другие, не рыночные, и соответствующие услуги оформлялись и проходили под другими рубриками. Бардачки имели мощную идеологическую маскировку. Главным рассадником красивых девиц для утешения заработавшихся номенклатурных чинов были райкомы комсомола, где на одной-двух секретарских должностях сидели писаные красотки. Если среди них попадались толковые девахи, им устраивали карьеру и в высших эшелонах власти: обычно после комсомольского поста они шли в райкомы партии третьими секретарями – по идеологической работе. Если карьерный рост не удавался, компенсация была в форме московской или ленинградской прописки.

Что нового в том сюжете, о котором поведала нам "Новая Газета"? То, что и по всей стране: любые отношения, в том числе неформальные, твердо переведены на коммерческие рельсы. Всё как было, так и есть, только появились деньги как двигатель торговли.

Но я уверен, что если заглянуть в биографию какой-нибудь заметно начальствующей женщины, то в советский ее период почти наверняка обнаружится работа в комсомольских органах.

Желающие могут проверить: Википедия доступна всем.

Уместным композиционным завершением этого сюжета может послужить старый анекдот из породы загадок: Чем советская проститутка лучше американской? – Американская проститутка – это проститутка, а советская еще работает и учится.

Source URL: http://www.svoboda.org/content/article/24528580.html

* * *

Американский Ницше

Александр Генис: Недавно в Америке, в Издательстве Чикагского университета вышел увесистый том под названием ''Американский Ницше'', написанный тонким историком интеллектуальных движений Дженифер Ратнер-Розенхаген. Краткое содержание этой книги описывает заголовок пространной рецензии в ''Бук ревью'': ''Как Ницше воодушевил и спровоцировал американских читателей''. Ницше, его идеи, да и сам образ философа глубоко вошел не только в академические круги США, но и в массовую культуру страны. Достаточно сказать, что любимый боевик детей любого возраста — ''Конан-варвар'' - открывается эпиграфом из Ницше: ''Все, что не убивает, делает нас сильнее''. Чем же соблазнил Ницше, который никогда не был за океаном, своих американских поклонников? И какой стала мысль Ницше в американском контексте?

За ответами на эти вопросы я обратился к философу ''Американского часа'' Борису Парамонову.

Борис Парамонов: С темой ''Ницше в Америке'' я столкнулся уже много лет назад, когда появилась книга покойного Алана Блума ''Упадок американского разума''. Покойный Блум был элитный интеллектуал, возмущенный вульгаризацией американского университетского преподавания. Он был культурный аристократ и почти нескрываемо давал понять, что демократия противопоказана высокой культуре; демократия, даже сохраняя темы этой культуры, вульгаризирует их. Помню его фразу: ''Высоколобые концепты европейской культуры, попадая на американскую почву, делаются расхожими, как чуингвам''. Одной из таких тем он называл как раз ту, что ввел в культурный дискурс Ницше, – это тема творимых ценностей. Это связано с его тезисом о смерти Бога – то есть некоего абсолютного миропорядка, признаваемого главным постулатом культуры. Из европейского дискурса ушло понятие объективности, существующей вне человека. Человеческая культура в этом контексте предстала некоей условностью, утратила бытийную укорененность. Сегодня это называют постмодернистом, но началось это давно, еще у англичан в школе Локка и Юма, и чрезвычайно усилилось с развитием естественных наук. Можно ли говорить о божественности человека, когда Дарвин ведет его от обезьяны? Возникла ситуация, когда человек, лишенный фундаментальных ориентиров, должен был сам решать, сам выбирать мировоззрение, сам себя строить. Это и называет Ницше сверхчеловеком – человека самодеятельного, то есть в высшей мере ответственного. С этой концепцией связано едва ли не самое большое недоразумение, возникшее вокруг Ницше. Александр Генис: Но не вправе ли мы говорить, что постулат человека ответственного и решающего за себя и есть основное понятие демократии? Ведь именно к этому ведет, в конце концов, автор книги, Дженифер Ратнер-Розенхаген.