Елена Ковальская - Ангелы тоже люди

перегрыз Его горло собственными зубами. Но звук автоматной очереди обжег тело... Боли

он почти не почувствовал, просто было как-то горячо, потом его закружило, и погасили

свет...

Сергей осмотрелся. За плотно занавешенными окнами угадывался свет от керосинки.

Осторожно ступая, он взошел на крыльцо и приложил ухо к двери. Услышав два голоса,

мужской и женский, тихо говоривших на непонятном горском языке, он застыл,

прокручивая варианты дальнейших действий. Мужчина явно успокаивал женщину, а та,

всхлипывая, как будто жаловалась на что-то. Сергей немного надавил плечом на дверь,

она была закрыта, однако, по тому, как она немного поддавалась, он понял, что выбить ее

не составит труда. Надо подождать группу. Вдруг, каким-то шестым чувством, спиной, он

почувствовал присутствие еще кого-то. Потом словно камешек щелкнул под чьим-то

ботинком. Свои так сразу прийти не могли. Значит, или засада, или охрана была. Его,

скорее всего, не видели, иначе уже бы подняли шум. Однако, это дело минуты, времени на

ожидание у него нет, впрочем, как и особого выбора. Упустить важную птицу он не мог.

Его мозг сработал как всегда четко. Достав гранату, он плечом резко выбил слабый запор,

и, выдернув чеку, бросил ее в помещение. Следом за взрывом, держа на готове автомат, он

ворвался в дом...

Михаил смотрел и не верил своим темным глазам ангела смерти. Неужели это Он?

Неужели все так просто, и сейчас все закончится? Наконец-то настанет миг возмездия? Он

всматривался в лицо Врага... Однако, что-то в нем было не так... Очень похожее лицо,

правда, более впалое, почти такая же комуфляжная форма, в которую Он был одет тогда,

почти такая же борода... Но глаза все же другие, живые, а те, стеклянные, впечатались в

его память навсегда...

Михаила несло сквозь тоннель куда-то вверх, впереди забрезжил свет, стало легко и очень

спокойно. Потом вдруг что-то пошло не так. Толчок, еще толчок, и он полетел в обратном

направлении. Его трясло, было ощущуние, будто он несется по железной дороге в

расшатанном вагоне. Потом резкий свет, и он обнаружил себя парящим где-то, в чем-то

белом. Белыми оказались стены реанимации, и он безо всякого удивления увидел внизу

под собой свое собственное тело, все в трубочках и проводочках, подключенное к

множеству каких-то аппаратов. Книжки про путешествия душ и тонкие тела он читал,

поэтому практически сразу понял, что с ним произошло. Вместе с ощущениями пришли и

воспоминания, такие четкие, будто он заново прокручивал все то же кино. Бледное лицо

Анечки, любимые серебристые глаза, смотрящие вникуда, алый пульсирующий ручеек на

подушке... И он застыл...

За ним пришли только на четвертый день. Откуда ни возьмись, появился самый настоящий

ангел, с крылышками, похожими на бутафорские. Тихо помахивая ими, юноша

субтильного вида ласково помахал ему рукой, приглашая следовать за собой. Михаил

больше ощутил его присутствие, заметил боковым зрением, но даже не шевельнулся, не

посмотрел в его сторону, не было ни сил, ни желания. Он превратился в ничто, в тень, в

воздух... Насилие не в правилах небесных, поэтому его оставили на время в покое. Потом

появилась женщина-ангел, и в его голове зазвенел хрустальный, успокаивающий ручеек ее

голоса. О чем она говорила, Михаил не слышал, потому что пустота не умеет слушать.

Прошло еще какое-то время, сколько, он не знал, потерял счет... Потом в его палату

подселили еще кого-то, через время он почувствовал присутствие еще одной души. Это

был молоденький солдатик в шоке. Он не хотел умирать и старался вернуться обратно в

тело, но оно было слишком изуродовано и постоянно выплевывало его обратно. Над ним

суетились врачи, а потом просто накрыли простыней. Тогда за душой несчастного пришел

странный ангел, очень не похожий на других. Во-первых, вместе с ним появился странный

запах, не озона, как обычно бывало, когда появлялись ангелы, а пыли и гари, да и сам он

был какой-то възерошеный, немного потрепаный, и, казалось, очень торопился. Он по-

братски приобнял молодого бойца и уже собирался увести его в открывшиеся «двери»,

похожие на воронку света, но, заметив еще одного «призрака», притормозил. Вмиг оценив

ситуацию, он мягко, но уверенно подтолкнул своего подопечного к воронке, а сам

задержался около застывшего Михаила, обратившись к нему с монологом, поскольку

диалог потребовал бы двух, а пустота разговаривать не может.