Елена Ковальская - Ангелы тоже люди

мокрое и лиипкое у себя на руке. Бандюга был ранен в спину, причем сильно. Он истекал

кровью, вместе с тем пытаясь что-то сказать. Серега паклонился поближе.

- Это ошибка, ошибка... - Сквозь боль хрипел бородатый. – Я Наджиб, вам нужен не я, а

мой брат, Салман. Я никогда никого не убивал, говорю тебе это честно, перед лицом

смерти. Об одном прошу, спаси мою жену и дочку, они ни в чем не виноваты, а если и был

за нами какой грех, то я уже, считай, за него заплатил. Умоляю тебя, не бросай их...

Умоляю...

Глаза бородатого остановились, а изо рта вырвался последний выдох, похожий на вздох

облегчения. «Черт, - про себя выругался Серега, - конечно, поверю я тебе! Все вы на

расплату жидкие! А у самого где-нибудь в заначке автоматик на всякий случай

припрятан.»

Михаил стоял над мертвой женщиной, прикрывшей собой ребенка, не веря своим глазам.

Это было второе потрясение за день, что-то слишком много сразу. Девочка, выбравшись

из под тяжести тела матери, что-то тихо лепетала, казалось, не замечая ничего вокруг и не

понимая еще в силу своего младенческого возраста всей трагичности ситуации. Она была

вся такая беленькая, светящаяся, в длинной хлопковой рубашке, с пушком рыжеватых

волос, а ее серо-голубые глаза отливали чистым, почти ртутным серебром. Эти глаза

Михаилу не забыть никогда, ни на этом свете, ни на том... Девочка засмеялась чему-то

своему, теребя прядь волос лежавшей навзничь матери.

Серега подошел и проверил пульс женщины. Как и предполагалось, его не было. Где-то

совсем близко на улице послышались выстрелы. Это, наверное, подошедшая группа

ввязалась в бой с теми бандитами, чьи шаги он слышал во дворе. Девочка что-то сказала

на своем детском тарабарском языке и улыбнулась Сереге очаровательной невинной

улыбкой

- Бедолага, как же я тебя возьму, - прошептал Серега. - В бой я с тобой не пойду, детям там

делать нечего.

- Возьмешь, - вдруг услышал за своей спиной голос с характерным южным акцентом

Серега и почувствовал холодное твердое дуло автомата, упершееся в спину. - Положи

автомат и возьми ребенка.

Серега медленно подчинился и обернулся лицом к говорившему. Перед ним стоял еще

один бородатый, сильно похожий на первого, только глаза у него были какие-то

стеклянные, как у мультика, как будто они жили отдельно на его лице. Но теперь в

глубине этих глаз затаилась тоска загнанного волка. Бандит был ранен, но еще полон сил.

Черная дыра автомата зияла прямо напротив.

- Возьмешь, потому что здесь ей точно не выжить. Дом окружен вашими. С минуты на

минуту начнется штурм, и тогда здесь не останется никого. Поэтому уходите...

- Так зачем же ты сюда вернулся? - недоверчиво спросил солдат.

- Пытался спасти брата с семьей, но попал в засаду. Теперь вижу, из всех родных на этом

свете у меня осталась только племянница. А скоро и она останется совсем одна, без

родных и без родины, как растение без корней.

- Это ты так думаешь своими глупыми мозгами. Если выживем, она еще пустит корни.

Здесь или в другом месте. Да и откуда ты знаешь, тупоголовый бандит, где они на самом

деле, эти корни? - неожиданно для самого себя добавил Серега.

- Мой брат был действительно мирный человек, до войны работал биологом на станции

растений. Он не хотел бороться за свободу, не хотел принимать войну, но она его все-таки

достала. Его и его Джамилю. Они хотели жить мирно, работать, растить детей, - бандит

криво усмехнулся. - Я им говорил, что так просто не получится, и, как всегда, был прав.

- Мой брат тоже был мирным, самым дорогим для меня человеком, но такие как ты убили

его здесь, в Чечне.

- А что он здесь делал, на нашей земле, твой брат?

- Бандитов ловил, таких как ты!

- Видишь, теперь и у тебя нет брата, и у меня его нет...

Он немного помолчал, вглядываясь в личико девочки, та притихла, доверчиво прижавшись

к Сереге и вслушиваясь в речь мужчин. Как бы прийдя в себя и встряхнувшись, бородатый

подтолкнул дулом Серегу к выходу.

- Я еще тебя найду, - зло прошептал тот ему в лицо.

- Не беспокойся, отсюда мне живым не выйти. Ладно, иди, не время тут с тобой разговоры

вести, - вдруг сам на себя разозлился бородач. - И... девочку береги... Ее зовут Асет...

- Свои, - крикнул Серега и осторожно шагнул за дверь.

Салман подошел к тому, что раньше называлось его братом, сел рядом с ним по-турецки

заложив нога за ногу и положил голову когда-то самого дорогого ему человека себе на