Гай Крисп - Историки Рима

Удачливость Юлиана проявлялась так часто, что порой казалось, будто он победно преодолевает неимоверные трудности, оседлав самое судьбу — свою давнюю добрую покровительницу. И когда император покинул западные области, все народы до конца его дней жили в нерушимом мире, как бы успокоенные неким земным кадуцеем. 756

Немало есть достовернейших свидетельств и его щедрости. Отметим среди них сокращение податей, отказ от «денег на корону», 757отмену долгов, накопившихся за долгое время, установление равных прав в тяжбах казны с частными лицами, возвращение городам налогов и имений, кроме тех что были изъяты прежними властями через продажу, по-видимому, законную. Да и вообще император никогда не был жаден до денег и полагал, что они будут сохраннее у своих хозяев, вспоминая нередко, что Александр Великий на вопрос, где находятся его сокровища, добродушно ответил: «У друзей».

Перечислив известные мне добродетели императора, расскажу, пусть и не по порядку, о его дурных свойствах. Он был легкомыслен, но, оступившись, позволял вернуть себя на путь истины и таким похвальным обычаем смягчал этот свой недостаток. Он был словоохотлив, почти никогда не умолкал и с особой страстью искал предзнаменований, чем походил на императора Адриана. Скорее суеверный человек, чем истинный исследователь жертвенных животных, Юлиан без всякой жалости предавал закланию бесчисленные стада, и говорили даже, будто не хватит быков, если император вернется из Парфии, ведь именно так случилось с императором Марком, 758о котором дошли следующие слова:

οί βóες οί λευκοί Μαρκω τω καίσαρι χαίρειν

άν πάλιν νικήσης, άμμες άπωλóμευα. 759

Неравнодушный к рукоплесканиям черни, он нетерпеливо добивался похвал даже за самые незначительные дела и, стремясь заслужить любовь, нередко вступал в беседы с недостойными людьми. Как бы то ни было, сам император утверждал, будто при нем вернулась обратно на землю та древняя Справедливость, которая, по словам Арата, 760взошла на небо в обиде на пороки людей, и с этим можно бы согласиться, если бы кое в чем Юлиан не поступал по произволу и подчас не оказывался недостойным самого себя. Законы, которые он издавал, за малым исключением не были суровы, но давали строгие предписания или налагали запреты. Правда, среди них был жестокий указ, не позволявший заниматься преподаванием христианам — грамматикам и учителям риторики, если те не перейдут к почитанию богов. Незаконным было и то, что он разрешал вводить в городские советы лиц, которые не могли быть их членами либо как чужеземцы, либо из-за своего происхождения, либо из-за особых прав.

Теперь расскажу о его внешности и сложении. Был он среднего роста, с мягкими пушистыми волосами, с косматой, заостренной книзу бородой и живыми глазами, светившимися обаянием и умом, у него были красивые брови, совершенно прямой нос, чересчур большой, с опущенной нижней губой рот, толстая и искривленная шея, сильные и широкие плечи; крепко сбитый с головы до ног, он отличался силой и быстротой бега.

Недоброжелатели обвиняют императора в том, что он начал новые губительные для государства войны, но пусть они узнают очевидную истину: не Юлиан разжег пламя парфянской войны, а жадный Констанций, поверивший лживым утверждениям Метродора, 761— об этом я подробно рассказывал раньше. Поэтому и гибли все до единого наши воины, не раз попадали в плен легионы, уничтожались города, разрушались или захватывались крепости, истощались непомерными расходами провинции; а персы осуществляли свои угрозы и отнимали у нас все земли до Вифинии и берегов Пропонтиды. 762Немало тяжких страданий вынесли обитатели Галлии, где спесь варваров увеличилась еще больше, когда германцы, проникнув в наши пределы, уже готовились перевалить через Альпы, чтобы опустошить Италию, и ничего не оставалось, кроме слез и ужаса там, где воспоминание о прошлом было мучительным, а ожидание грозящих бед еще более мрачным. И вот все это с удивительной быстротой привел в порядок юноша, который был послан на запад с титулом цезаря и помыкал там царями, 763как жалкими рабами. Затем Юлиан выступил против персов, чтобы с таким же рвением отвоевать восточные области; и он бы вернулся оттуда с триумфом и почетным прозвищем, если бы воля небес соответствовала его замыслам и славным деяниям.

Как известно, некоторые неосторожно пренебрегающие опытом люди, стремясь в бой после поражения или в море после кораблекрушения, сами ищут те трудности, которые неоднократно испытали. А императора еще упрекают в том, что он пожелал новых успехов после многократных побед!