Unknown - Levin Pyiltsa fey i zakoldovannyiy ostrov

— Да постой ты! — скомандовала она, приподняв Приллу за одно крыло.

— Прорези маловаты, — сказала Прилла.

— А вот и нет! — возразила девочка.

— Нет, да!

— Нет — нет!

Девочка отпустила её крыло, и Прилла покатилась по полу. Её крылышки запутались в складках платья.

А настоящее платье, когда она вновь оказалась на острове, пришлось ей в самый раз, и прорези были нужного размера. Прилла покружилась на месте, платье с фестончиками приятно облегало её голые ножки.

Следующим номером она примерила золотистое платьице, только помучилась с поясом — он завязывался сзади. Вот если бы у неё была подруга, она бы помогла завязать пояс! Прилла грустно вздохнула.

Подруга тоже могла бы примерить все эти платья, конечно, если б их размер совпал. Например, вон то, похожее на голубой тюльпан, которое сужалось к коленкам.

Прилла надела широкие брючки и свободный пуловер с вырезом у шеи, и то и другое из шерсти, которая была мягче облака. Она подумала: «А интересно, во что будут одеты другие феи?» Будь у неё подруга, та бы её просветила.

Фейская обувь совсем не похожа на грубую обувку неуклюжиков. Каблуки на выходных туфлях были тоненькие, как иголочки. У сандаликов был красиво сплетённый верх. А ещё рядом стояли башмачки с похожими на спагетти шнурками. Домашние тапочки были сделаны в виде мышек, у них даже имелись длинные хвостики.

Как вся одежда пришлась ей по фигуре, так и обувь — точно по ноге.

Прилла удивилась — как они сумели так безошибочно определить её размер? Потом догадалась: это же опять — талант.

Может быть, фея, у которой был талант снимать мерку, увидела её на мгновение и тут же на глаз определила и длину рукава, и длину юбки, чтобы та доходила как раз до коленок, и даже сумела узнать расстояние от пятки до кончика большого пальца.

Она вздохнула и опять задумалась над тем, что же всё-таки лучше надеть на праздник. Прилла решила, что, наверное, стоит остановиться на чём-нибудь понаряднее. Она выбрала зелёное в белый горошек кисейное платье с рукавами-фонариками и гофрированной юбочкой. Посмотревшись в зеркало, Прилла решила, что горошек на платье хорошо сочетается с её веснушками. Но опять же ей так захотелось, чтобы рядом оказалась подруга и сказала бы ей, что она права!

На ноги она нацепила беленькие босоножки. Потом пригладила волосы щёткой и надела чуть-чуть набок плоскую шапочку из ракушки, которую обнаружила в верхнем ящике туалетного столика.

Затем она погляделась в большое зеркало.

«Я неплохо выгляжу», — подумала она и ударилась в слёзы.

Ах, если бы у неё был талант!

Ах, если бы у неё была подруга!

Если б объявился талант, то и подруга нашлась бы...

Глава ОДИННАДЦАТАЯ.

Прилла, горько всхлипывая, ничком рухнула на кровать. Фея была уверена, что на празднестве она будет лишней. Единственное существо, которое хоть сколько-нибудь за неё волновалось, — это Мать-Голубка. Но сейчас-то Голубке было ни до кого, потому что она готовилась к торжеству: наступал праздник Линьки. Прилла рыдала так неудержимо, что не заметила, как Дерево-Дом сильно качнулось от ветра.

Она плакала до тех пор, пока, обессилев, не уснула. Но она не просто спала.

Она оказалась сидящей на голове у девочки-неуклюжика, которая шла лесом по узкой тропинке. Впереди блеснул огонёк. Они приблизились к фермерскому дому. Дверь дома распахнулась, и им навстречу выскочили три высоченных кукурузных стебля.

Но что было дальше, Прилла так и не узнала, потому что...

Она падала с небоскрёба с уже другой девочкой-неуклюжиком.

Земля приближалась так стремительно! Тогда Прилла стряхнула несколько крупинок пыльцы на девочку, и они вместе перестали падать и полетели.

И вот уже другая обстановка: бушевала гроза, а рядом резвились какие-то зеленокожие дети-неуклюжики — они, будто лягушки, скакали из лужи в лужу.

Так она переходила из одного детского сна в другой. Сцены сменялись со всё возраставшей скоростью... Вот она видит на тарелке мясные тефтели, и в каждой из них — по живому человеческому глазу. Вот показался кит, ощерившийся моржовыми клыками, а вот — ребёнок, но только почему-то с рыжей бородой...

А в Приюте Фей вовсю готовились к празднику. Наступила ночь. Фонарики раскачивались и мерцали на всё усиливавшемся ветру, но светились и сами феи, и это придавало обстановке торжественности.