Unknown - f005881d-09db-4bcd-b3df-ec33585eae40 out

достался Малфой. Два лучших ученика - это было логично.

И оказалось, что Малфой - отличный партнер по работе. Умный. Собранный. Исполнительный. Умеющий

погрузиться в работу. Он даже забывал называть ее грязнокровкой.

"Мы могли бы быть друзьями… Мы все еще можем ими стать…"

- Отлично, Гарри! - Рон сгреб ее в объятия. - Он поймал снитч!

- Кто бы сомневался… - задушено проворчала Гермиона. Рон оторвал ее от себя и изумленно заглянул ей в

глаза.

- Что случилось, солнышко? Ты чем-то расстроена?

И она растаяла в яркой, незамутненной синеве его глаз, и прижалась к его груди - от него, как и летом,

когда он работал в драконоводческом лагере Чарли, а она приезжала навещать его, пахло пылью, сгоревшей

травой и раскаленным металлом. Словно и не было трех месяцев осени. Словно опять был жаркий июль, и

огромные драконы принимали солнечные ванны и кружили в порывах теплого ветра.

- Ты ведь не разлюбишь меня, если узнаешь, что я извращенка?

- Я тебя еще больше буду любить! - оживился Рон. - А в чем заключается извращение?

Гермиона рассмеялась.

- Скажу как-нибудь.

"Давай подождем, - шепнула она своему разуму. - Подождем и посмотрим, что будет .

И они спустились с трибун, чтобы поздравить с победой команду и Гарри, и с дебютом - юного вратаря.

* * *

Он проснулся на рассвете.

Еще не очнувшись до конца, не осознав, где он и что он, Гарри понял, что лежит под одеялом один.

Сейчас это уже не пугало и не вгоняло в тоску, как несколько недель назад, когда он просыпался и не

находил Драко рядом, и ему казалось, что вечера, наполненные любовью и счастьем, были всего лишь сном.

Потом он привык, что может проснуться ночью или на рассвете, и Драко не будет рядом. Полусонный, он

близоруко шарил глазами вокруг - пока не находил смутный светлый силуэт у камина, или в кресле, или за

столом, или на подоконнике. С книгой или с блокнотом в руках. Драко, кажется, вел дневник, но не

сознавался в этом, а Гарри не расспрашивал.

Сегодня размытая бледная фигура обнаружилась на подоконнике. Прищурившись, насколько это было

возможно, Гарри понял, что Драко читает, устроив книгу на коленях, и что он совершенно обнажен - если,

конечно, не считать школьной робы, на которой он сидел. Малфой вообще отличался вопиющим бесстыдством

и не находил нужным ни одеваться, ни вообще прикрываться чем-нибудь, пока они были вдвоем. Может,

впрочем, никакого особого бесстыдства в этом не было. Но Гарри так не мог.

Гарри осторожно, стараясь, чтобы его пробуждение осталось незамеченным, пошарил рукой вокруг себя.

Очков в пределах досягаемости не было, но Гарри заметил знакомые отблески под креслом. Неслышно

подвинулся - увлеченный чтением, Драко ничего не заметил, - и вытянул из-под кресла очки.

Теперь он мог видеть своего любовника отчетливо. Драко свесил одну восхитительную голую ногу с

подоконника и покачивал ею "в такт своим мыслям", как он выразился однажды. Другая нога была согнута в

колене, на ней, придерживаемая рукой, лежала эта кошмарная толстая книга, которую Драко читал уже

больше месяца.

- Никак не могу разделаться, - пожаловался он Гарри вчера вечером. - А все потому, что ты меня

постоянно отвлекаешь.

Гарри бессовестно отвлек его и в этот раз.

Волосы Драко были растрепаны, отросшая челка свисала на глаза. Свободной рукой Драко обнимал свою ногу

и машинально скользил пальцами вверх-вниз по гладкой белой коже. Безволосой. Гарри долго потешался над

этим фактом и требовал от Малфоя признания в том, что он бреет ноги, пока окончательно вышедший из

себя Драко не заявил, что это не бритье, а восковая депиляция.

- Зачем? - спросил Гарри. Драко посмотрел на него как на идиота.

- Это красиво, - и сардонически заметил: - Но ты, конечно, можешь ходить как хоббит, если тебе так

больше нравится.

Гарри смотрел и смотрел на него, не в силах поверить, что это прекрасное создание - его любовник.

Вдруг, четко, как картинка на телеэкране, его взору явилось воспоминание: поезд, купе, распахнутая

дверь, и в дверном проеме - три фигуры. Две огромные - по бокам, и одна, тоненькая и маленькая, в

центре. Белокурая голова, презрительно скривленные губы, холодные светлые глаза и надменно тянущий

слова голос: "Это Крэбб, это Гойл. А я - Малфой…"

- Драко Малфой, - тихо сказал Гарри. Светловолосая голова взметнулась, серые глаза вспыхнули улыбкой и

любовью, разбив ледяное видение из пустого, никчемного прошлого.