Anton Sibirjakov - Место, где живут Боги

А потом Йохан поднимается и, опираясь руками о стены, ковыляет на онемевших ногах к свету, который никак не становится ближе.

тоннели памяти, - думает он, пытаясь восстановить дыхание. – Все здесь давно стало пеплом.

Он снова оборачивается и понимает, что ему не убежать. Что жена Смехова почти нагнала его. Тогда он останавливается и разворачивается к ней, готовясь встретить смерть лицом. А смерть ощеривается окровавленным ртом, и прыгает на Йохана.

Пригнись! - слышит Йохан в голове крик мальчугана и валится без сил на колени. Тут же над ним проносится белая вспышка света, похожая на лазерный луч и жену Смехова перерубает пополам. Вязкая черная кровь брызжет на стены и на пол валятся куски прогнившего, талого мяса.

- Господи, - выдыхает Йохан и его рвет кислой желчью. – Что за тварь такая?

Блевотина течет у него из ноздрей, пузырясь и пенясь, а он истерически хохочет, вытирая ее дрожащими руками.

- Что за ебаная тварь? – вопрошает он сквозь смех. – Что за тупое мороженное мясо?

Он смеется и его смех несется эхом по черному тоннелю.

Я не сошел с ума, - думает он. Но не знает, верить ли своим словам.

63

Изгнанная из райского сада Ева – возвращается домой. Против воли Богов, запретивших ей приближаться к золотым вратам, переступив через себя… Из последних сил она поднимается по заросшим вьюном ступеням и берется за блестящую, витую рукоять. Словно блудная дочь, продавшая робость и стыд за кусок хлеба, она делает шаг за порог и зло вглядывается в неприветливую темноту.

Бог тот, кто тебя создал.

Но значит ли это, что ему дозволено все?

Ева ступает босыми ногами по холодным черным кубам ковчега. Ее маленькие ступни оставляют за собой красные следы, которые растекаются кляксами по темным неровностям. Бордовые капли, словно живые, сбегаются в мелкие лужицы, как дождевая вода.

Таким был ее Эдем. Темным и мрачным тоннелем, куда ее насильно привезли странные люди в защитных костюмах. Ее, будто баранью тушу, оставили в дар Богам – страшным и древним существам, умеющим подчинять себе время. Ева помнит, как лежала перед ними на алтаре – нагая и беззащитная, а они склонялись над ней. Она помнит, как била одного из них по уродливому лицу и бежала прочь по тоннелям, надменно думая, что спаслась. А потом они схватили ее и белый свет, горячий, точно раскаленное олово, лился по ее животу, бедрам и раскрывшемуся влагалищу.

Они говорили о ней, как о Еве. Говорили, что она не переживет рождения своего ребенка. Но им было невдомек, насколько сильно желание матери остаться со своим сыном. Насколько сильна ее любовь к нему.

- Мен гапа каму датанг кембали? (Зачем ты вернулась?) – звучит в ее голове голос Богов. Древний, как вселенная, он заставляет сердце Евы сжаться в маленький, непослушный комок. Заставляет ее отвечать.

- Я вернулась за сыном!

- Бага имана анда берани мендер хака?(как ты осмелилась ослушаться?).

Ева вспоминает, как кричала и извивалась, когда белый свет затекал в нее, обжигая нутро, словно зажженная в матке спичка. Она понимала каждое слово, сказанное Богами, говорившими на забытом языке. Все они пророчили ей смерть. Не верили, что она вернется. Но она здесь…А если Боги ошибаются - такие ли уж они всемогущие и правдивые?

- Отдайте мне сына!

Повторяет Ева, чувствуя оживающую ВНУТРИ ярость. Ее глаза вспыхивают ненавистью, а руки наливаются смертоносной тяжестью. Она слышит крик своего сына, его зов и в ней просыпаются первобытные инстинкты.

- Янг менциптакан каму, ингат? (Кто тебя создал, забыла?!) – зло вопрошает голос. - Белиа раласкан. Мембер хантикан атау мати (Преклонись! Отступи или умри). Семуа янг – кини кита

(все твое теперь принадлежит нам).

Ева смотрит на свет – туда, где от нее скрываются Боги. Когда-то этот свет был для нее чужим, но теперь стал ее неотделимой частью. Свет поселился в ней – и теперь она перестала бояться. Когда двери ковчега отворились, она услышала в голове шепот Богов – Диа берада ди сини(она здесь). Так они говорили о ней, и в их голосах чувствовался страх. Они знали, как она пришла к ним - босыми ногами по мокрой грязи, выдавливая из-под ступней бурую жижу, в которой пенилась и бурлила кровь разорванных на куски стражей. Боги видели, на что она способна. Одним лишь взглядом, полным ненависти она поднимала в воздух тяжелые куски гранитных надгробий. Громила и рушила все подряд, образовав вокруг себя вихрь из металла, камня и грязи. Стражи бросались на нее, но она отшвыривала их в стороны, будто соломенных кукол – выбрасывала руки вперед и острые пики железных оград взмывали ввысь, сотней стрел обрушиваясь на землю. А потом ее тело выгнулось, и прозвучал финальный аккорд - Вся округа впереди почернела и скукожилась, будто сухой осенний лист – ярость Евы вырвалась на свободу мощной ударной волной. Тяжелая грязь взметнулась черными гейзерами и вмиг превратилась в пепел.